Стал дальше думать, и не хотел, а мысли сами в голову-то лезут. Куда ж их девать?
« А какой врач ко мне придет?»
«А как себя с ним вести?»
И вдруг! Главное забыл!
«Лекарства!»
Мигом приволок старинный сундучок, в котором лекарства хранились и на табуретке, что для старенького доктора предназначалась и расставил. После еще раз все стулья выровнял, как положено, так чтобы небольшой консилиум не стыдно было проводить при необходимости, полюбовался на дело рук своих грешных и лег. Закрыл глаза и опять началось:
« А вдруг женщина придет, интересная?»
« А я в неглиже?»
« Ну уж нет, лучше я буду в майке, чем больничный не получу!»
И хотя образ симпатичной молодой докторши преследовал Рожка, галстук Петя надевать не стал.
« О! А вдруг у нас роман получиться? Она же женщина интересная, да и я ничего, мужчина видный!»
Петр Иванович вскочил, подбежал к зеркалу, почему-то раскрыл рот и проверил коренные зубы. Оказались на месте. Он смутился, дернул вялым бицепсом и вернулся в кровать.
«Ой! А не дай бог практикантку пришлют! Залечит она меня!»
« Не то лекарство, точно выпишет. Нет, я ей сразу скажу, ничего мне не выписывай, только больничный и все!»
«ОЙ!» Рожок аж подпрыгнул.
«А вдруг мужчина придет опытный, раскусит он меня, как пить дать. Его же не обольстишь, как ту женщину интересную. Или обольстишь?»
«Нет!»
«Ему ж деньги надо будет дать!»
«Ой!!!»
«А вдруг педераст, какой-нибудь придет. Бывает же такое? Ласковый. Скажет снимите маечку я вас послушаю, снимите трусики, я вас пощупаю…»
«Тьфу, гадость какая все время в голову лезет!»
«А хотя всякое может быть, вполне… Например садисты!»
«Да, врачи-садисты. У них шприцы специальные, заколют насмерть, а потом порежут на органы…»
У Петра Ивановича от волнения даже температура поднялась. И тут звонок в дверь…
«Открывать, не открывать?»
Делать нечего, больничный нужен, пошел открывать.
На пороге стоял не врач-садист, не врач-женщина интересная, а просто Ярослав Иванович Пасенков. Он хмуро осмотрел Петра Ивановича из-под густых черных бровей и произнес недовольным баритоном:
– Тебя только за смертью посылать… Чего это ты такой?
Петр Иванович пощупал компресс и прохрипел:
– Болею…
– Зарядкой надо заниматься,– произнес наставительно Пасенков и отодвинув Петра Ивановича прошел в комнату, мурлыкая под нос: «Но сурово бровки мы насупим, если враг захочет нас сломать». Допел, сказал: