Как говориться – это "в двух словах", каким Серенити, при первой встрече, увидела Мартина Джонсона.
Возвращаясь на грешную на землю и вспоминая последний вопрос, блондинка растерянно ответила:
– Аня. – что с учётом светящегося над головой никнеймом, показывало, насколько сильно растерялась Серенити. Мартин, благодушно улыбаясь, в свою очередь разлился соловьём:
– Анна. Прекрасное имя, столь подходящее для Ангела спустившегося к нам с небес. Позвольте поцеловать вашу руку…
– Что? – не поняла Серенити, но то было и не нужно. Мартин, уверенно, без намёка на нерешительность, сам завладел ручкой девушки, и в полупоклоне поцеловал с тыльной стороны изящную ладошку. – Ой.
Посреди разрушенной деревни. В окружении десятков воинов. В свете пожаров. На секунду застыла картина. Когда красивый мужчина, галантно знакомиться с прекрасной дамой.
Ещё скажите не романтично!?
И кто знает, какое продолжение получила бы эта история, если в этот самый момент, не раздалось бы громкое:
– Се-е-е-е-ери! Держись! Я иду!
Земля затряслась! А на городскую площадь вылетел, громыхающий колоннами ног – Мамонт! На чьём загривке, подобно ковбою из родео, ехал зеленоволосый, безбородый гном. И только следом, на полной скорости, влетели ещё три всадника. Двое на страусах и одни на чёрном как ночь коне.
Воины в бело-синих доспехах вскинули оружия, готовы немедленно принять бой. Мартин всё также продолжая держать ладонь Серенити, приподняв одну бровь удивлённо оглянулся через плечо. Ну а сама девушка, сначала покраснев, а после сильно нахмурившись, зло крикнула:
– Карл! Етишкин дух! Сколько раз я тебе говорила! Не называй меня так!
– Это ваши друзья? – удивлённо спросил Мартин, снова поворачиваясь к блондинке.
– Жаль что не враги. А то иногда прибить их хочется, мочи нет!
Мартин ухмыльнулся. Жестом свободной руки отдал приказ своим людям чтобы те опустили оружие.
– Аня, ты как? – сопереживающее выкрикнула Савья. Спрыгивая со страуса, тут же бросаясь к подруге, чтобы заключить её в успокоительные объятия. На подобии тех, когда испуганные матери, прижимают неразумное дитятко к своей груди. И напомним, Вася была весьма фигуристой девушкой. Потому лицо волшебницы, буквально утонуло в бюсте лучницы. Которая, поглаживая белокурую голову, не переставала квохтать как наседка: