Инспектор кивнул и спросил:
– Мисс Тэйлор, вы ведь обычно в это время на службе, верно? А сегодня почему-то дома?
Он пристально посмотрел на девушку.
Маргарет слабо улыбнулась.
– Я вчера плохо себя почувствовала и на сегодня отпросилась у хозяина, чтобы отлежаться, – она слегка покраснела и отвела взгляд, прекрасно помня, что не умеет лгать. Её всегда выдавали глаза. В них читалось всё, о чём она в данный момент думала.
Инспектор что-то отметил в своём блокноте и спросил:
– Так вы не в курсе случившегося? – И увидев, что девушка отрицательно качает головой, сказал: – Ваш хозяин мёртв!
Маргарет охнула и опустилась в кресло, заодно прикрыв лежащие там бежевые кожаные перчатки Джоржа.
– Расскажите, когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели мистера Бугримовича?
Инспектор внимательно посмотрел на Маргарет, которая пыталась сохранять спокойствие, но по дрожащим кончикам пальцев можно было легко догадаться, что она страшно волнуется.
Хватило нескольких секунд, чтобы Джеймс Эванс изучил обстановку в комнате: его пытливый взгляд перепрыгивал с предмета на предмет, почти не задерживаясь.
Джеймс с детства увлекался приключениями Шерлока Холмса и доктора Ватсона и во всём хотел походить на великих сыщиков.
Он был невысокого роста, ширококостным, и от этого казался коренастым и крепким. Зато лицо было почти детским благодаря россыпи рыжих веснушек на лице и пушистым золотистым бровям и ресницам. Светло-голубые глаза излучали веселье и беспечность, которые свойственны лишь юным, хотя ему уже было далеко за тридцать.
Внешность инспектора очень располагала к откровенности, и Маргарет уже хотела сознаться, что солгала. Её останавливало только одно – они не договорили с Джорджем. Не зная, виновен он или нет, девушка не хотела вмешивать его в загадочную историю с покойным хозяином. Ведь он откликнулся на её просьбу о помощи. И вдруг её, как громом, поразила мысль – а что, если он откликнулся только для того, чтобы попасть к ней в дом? И убрать лишнего свидетеля? То есть её.
«Нет, – подумала Маргарет, отгоняя эту мысль, – тогда он сделал бы это сразу, а не пустился бы в объяснения».
Она растерянно и беспомощно смотрела на инспектора, а тот молча наблюдал за ней и думал: «Если она говорит правду, отчего так волнуется? Что-то здесь не так! И лошадь… хозяину давно пора вернуться, лошадь уже застоялась!»