Завоняло жженым топливом, я посмотрела в ту сторону, откуда доносился посторонний запах, в темноте сверкнули фары грузовика. Опаздывает. Маска в мгновенье оказалась на мне. С этой минуты, каждая секунда была на счету, о чем напоминал мерный звук таймера, введя обратный счет. Семь минут. Уже шесть с половиной.
Не теряя времени, в два прыжка я оказалась на крыше грузовика, стукнув ногой, подавая знак водителю, надеясь, что тот забудет нашу последнюю ссору и не захочет «взрыва внешних и внутренних органов». Будто из вредности, Гера очень неаккуратно газанула, чуть не убив меня, при чем буквально. Дождь усиливался, ветер бил в лицо, стихия совсем не была на моей стороне. Держась по-крепче, я прикидывала, какова вероятность того, что списанная фура заглохнет посреди дороги. Будет очень неприятно, если город взлетит на воздух.
Под колёсами свистануло. Мое сердце забилось чаще. Шутки шутками, но вероятность такой ситуации перестала казаться настолько призрачной. Ветер закладывал уши, но я все равно слышала этот ужасный, но и одновременно обнадёживающий «тик-так».
Оставалось пять минут до конца света, и казалось погода это понимала, иначе почему подгонялась под апокалипсис.
Я вспоминала слова Сары, вглядываясь темноту. Мы должны были быть уже на месте, но видно не было ничего, фары задорно смеялись над моими глазами, из рук вон плохо выполняя свою единственную функцию, хоть глаза выколи. Скользнув по земле, по мокрой грязи, грузовик остановился. Мы опаздывали на десять секунд, и это мне совсем не нравилось.
«Будто тебе хоть что-то в этой жизни нравиться! " – несвоевременно возник насмешливый шёпот, когда спрыгнув вниз, я увязла в вязкой грязи. Лицо тут же скривилось.
– Дура, ботинки нужно носить, а не рожу корчить, – раздалось над ухом со смешком.
– Нужно погоду нормальную выбирать! – я не выдержала, переходя на крик, за что мне закрыли рот рукой.
– Молчи, – сквозь зубы произнесла Гера, прислушавшись оглянувшаяся по сторонам. Никого. В тишине тик таймера раздавался непозволительно громко, сбивая с мыслей, ладонь соскочила с моих губ. – Поторапливайся, пошли.
Четыре минуты.
От грузового отсека несло порохом и пылью. Несколько коробок лежали прикоснувшись друг к дружке, стенка к стенке.
– Мы их оставим на улице? – спросила я, подхватывая один из ящиков, оказавшийся не таким тяжёлым, как на первый взгляд.