Сильно горевала Прасковья по своему погибшему мужу. Много слёз выплакала. Но его не вернуть. А пока жив, думается о живом.
Стала она замечать, что мужчины на неё посматривают. А особенно один, которого, так же как и погибшего мужа, Иваном звали.
…Уж как ты меня, сударушка,
Высушила,
Уж да без морозу, без ветру
Сердце вызнобила…
Этот Иван сам с войны живой пришёл. А жена у него погибла, попала под обстрел. Остались двое малых детей. Он сразу стал звать Парашу в жены. Да та отказалась. У него двое малых детей. У неё двое.
«Не поднять нам четверых», – так ему и сказала.
А про себя подумала: «А, может, вернётся ещё мой? Никто мне больше и не нужен.»
Иван, получив отказ, горевал недолго. Взял в жены другую женщину, бездетную Марию, в деревне её все Машухой звали. И худо ли, бедно ли – зажили они одной семьёй.
Но на Прасковью – Парашу он продолжал посматривать. Где по хозяйству поможет вдове молодой, где так, на огонёк заглянет. Прасковья поначалу отвергала все его знаки внимания. А потом – всё же дрогнуло её сердце, сдалось. Сколько лет одна, без мужней ласки…
На деревне ничего не скроешь от любопытных глаз. Вскоре всем и всё стало известно, даже то, чего не было.
Прознала и Машуха про измену своего Ивана. И решила поговорить с соперницей. Но не тихохонько и слёзно где-нибудь на кухоньке. А открыто. При всём честном народе. Пристыдить и опозорить её за аморальное поведение. Как развратницу.
И вскоре такой случай ей предоставился. В поле на колхозных работах они оказались рядом. В обеденный перерыв, когда все собрались на лужайке, Машуха, приосанившись, встав напротив Параши, загорланила во всю мощь: «Бабы, поглядите-ка на неё! Уморилась, отдыхать уселась. Как с чужим мужем спать, так ты тут как тут. А как работать – уморилась!»
Бабы, прослышав такое, навострили уши и собрались вокруг в ожидании – что будет дальше? Что ответит Параша?
А та не заставила себя долго ждать. Вскочила на ноги. А надо заметить, что ростом она была почти в два раза выше Машухи. Легко сбила с ног свою соперницу, не ожидавшую от неё такой прыти. Повалила на землю. Сама села верхом, сорвала с её головы платок. И, размахивая им как флагом, стала кричать на всю округу: «А ты знаешь, что это такое – мужика на войну проводить! А ты знаешь, как с малыми детьми одной в голодный год остаться! Ах, ты меня позорить захотела! Так получай!» И стеганула Машуху её же платком пару раз пониже спины.