Девушка сидела между могилами и гладила их. Время остановилось для неё. Виталий стал замерзать, он посмотрел на часы, уже более двух часов она сидела на снегу.
– Так, Еся, прощайся, ты простынешь, а в наши планы это не входит. Завтра приедем, если захочешь.
Она тихонько встала, поцеловала крест сына и мужа, взгляд упал на розовые гвоздики.
– Как думаешь, Виталий, зачем они меня похоронили?
– А я откуда знаю, что у них в головах?
– Скажи, а у Андрея, правда, свадьба скоро?
– Еська, ты, что дура или мозги отморозила, совсем соображать перестала. Да он день и ночь тобой бредит, какая свадьба!
– Значит, меня обманули…
И только сейчас Макаров понял, что невольно стал игроком в чужой игре.
– Канарейка, понимаешь…
– Виталий, не надо, поехали, где-нибудь кофе выпьем, погреемся.
– А давай ко мне. Отец у нас дома, а мы к нему. Оттуда позвоним Бондаревым.
Но Вика его не слышала, все мысли были об одном.
«Зачем Андрею сказали, что я умерла, и почему отец сказал, что он женится?». Ответа у неё не было.
– Выходи, канарейка, приехали.
Они зашли в дом.
– Сейчас нам кофе с бутербродами принесут, а пока давай по коньячку для согрева.
– Виталий, мне нужно позвонить.
– Пойдем.
Он набрал номер Бондаревых.
– Добрый день, Геннадий Васильевич, мы с Есей сейчас у отца дома.
– Виталий, где вы столько времени были, мы уже хотели ехать на кладбище.
– Не поверите, только оттуда. Вот Есе даю трубку.
– Папочка, прости, там был Андрей, я не могла подойти к могиле, ждала, когда он уйдет.
– Он тебя узнал?
– Нет, для него я умерла.
– Дочка, я всё тебе объясню. Это для твоего же блага.
– Я так и поняла.
Макаров взял у неё трубку.
– Геннадий Васильевич, если вы не возражаете, то она заночует у нас.
– Смотри, Виталий, без глупостей.
– Обижаете, доставлю завтра в целости и сохранности.
Послышался отбой.
– Виталий, ты говорил, у тебя коньяк есть?
– Да, птенчик, ты меня не перестаешь удивлять.
Он налил ей рюмку коньяка, а сам опять пошел к телефону.
– Папа, привет, слушай, ты не мог бы заночевать у нас, а то мы у тебя с Есей. И еще Ольге скажи, что я на работе, а дочку поцелуй за меня. Не переживай, у меня мозги на месте. Спасибо, я знал, что ты меня поймешь.
Макаров, вернулся к девушке. Она спала в кресле, завернувшись в плед. Рядом стояла пустая рюмка.
– Эх, канарейка, не умеешь пить-не пей, говорил же я тебе.