– Отойдем-ка, – севшим от волнения голосом прохрипел он.
Томка, конечно, могла и не послушаться, но она только испуганно залепетала:
– Я ничего такого не сказала, Темочка…
– Врешь, сука, все слышали, как ты меня уродом назвала, – оборвал ее лепет Тема. Видя откровенный испуг девочки, он набрался куража и уверенности: – За слова отвечать надо, – протянув руку, он выдернул Томку из стайки подруг, словно морковку с грядки. – Пойдешь со мной, – бросил он, потащив девочку в подвал.
Никто не посмел ему помешать. Томка, парализованная страхом, тоже не трепыхалась. Затащив ее в темный подвал, Тема остановился в замешательстве, не зная, что делать дальше. Томка, почувствовав его нерешительность, захныкала:
– Темочка, пусти, я ничего не сделала… ты добрый, хороший…
Этого говорить не стоило. К этому времени упоминание о доброте только раздражало Тему, ибо он понял, что только жестокость и злоба могут укрепить его нарождающийся авторитет.
– Молчи, шалава, – прошипел он и, притиснув девчонку к стене, зашарил у нее под блузкой.
Тома к своим восемнадцати обладала вполне сформировавшейся фигурой, и ее частенько можно было увидеть с кавалерами, возраст которых значительно превышал ее собственный. Судя по всему подобное обращение было для нее не в новинку, и она лишь тяжело задышала, не препятствуя неуклюжим попыткам Темы. Тот же, сомлев от наплыва неведомых ранее впечатлений, лишь слепо тыкался враз пересохшими губами ей в шею да мял влажными ладонями девичью грудь под жестким лифчиком. Наконец, не зная, что делать дальше, он отвалился от нее, плюхнувшись на трубу теплотрассы, проходящую вдоль стены. Томка постояла немного, выжидательно поглядывая на него, потом неуверенно осведомилась:
– Так я пойду, Тема?
– Катись, – опять прохрипел он, злясь на себя за собственную неумелость.
Томка, поминутно оглядываясь, будто ожидая, что ее окликнут, скрылась в светлеющем проеме выхода. Посидев немного, Тема последовал за ней.
Во дворе его встретило красноречивое молчание и завистливые взгляды приятелей. Ни Томки, ни подружек, с которыми она так опрометчиво обсуждала достоинства Темы, нигде видно не было. Несколько дней после этого он с замиранием сердца ждал, что придут жаловаться Томкины родители, но никто не пришел и, осмелев, как-то поймал ее после школы. Незадолго до этого Тема подробно выспросил у старших, что да как, у них же разжился ключом от сарая, куда те приводили девчонок. В сарае не было ничего, кроме продавленного матраса, но кого это смущало? Сюда-то и притащил Тема слабо сопротивляющуюся Томку. Причем у него сложилось впечатление, что ломалась она так, для вида, не испытывая уже никакого страха. На этот раз все получилось. Тома, как и ожидалось, давно не была девственницей и воспринимала происходящее спокойно и не без удовольствия. Ее стоны и повизгивания сначала испугали Тему, ожидавшего, что на шум явится кто-то из взрослых. Однако подобное здесь было не в новинку, а желающие связываться с наглыми юнцами давно перевелись.