Святослав слушал полные трогательной искренности речи подозреваемого и понимающе кивал. А когда поток красноречия наконец иссяк, он попытался вернуть беседу в адекватное русло:
– Ну, ладно. Давайте теперь по существу поговорим. Как взрослые разумные люди.
– О, а вот это я люблю, – встрепенулся Тагир, и в его глазах блеснул огонек понимания. – Люблю, когда по-нашему говорят, по-серьезному. Предшественник-то ваш, Поляков, не понимал, что жизнь поменялась уже. Так он и жил, как в РСФСР своем. А все уже, все по-другому.
– Это точно.
Багиров вытащил из-под стола объемистую спортивную сумку, майор незаметно положил руку на тревожную кнопку под столешницей. Если что, пара милиционеров ворвется в кабинет через секунду. А там и оперативники подоспеют. Впрочем, судя по выражению лица Багирова, воевать он не собирался. Наоборот, его скуластую физиономию будто елеем помазали – она прямо светилась готовностью установить добрососедские отношения.
Взвизгнула «молния». Руки с узловатыми пальцами отогнули края ткани, чтобы продемонстрировать содержимое во всей красе. А содержимого было изрядно. В сумке оказалось два отделения – побольше и поменьше, – и оба до краев были набиты пачками рублей. Аккуратными, перевязанными банковской лентой. Одно загляденье, в общем.
Соколов внимательно посмотрел на деньги, а затем на улыбающегося во все зубы Тагира. Тот понял этот взгляд по-своему и разыграл целую пантомиму. Сначала показал на маленькую секцию и обвел руками стены управления милиции. Затем ткнул в большое отделение и в Святослава. Пояснения для всего этого представления не требовались. «Деньгами из меньшего кармана можно поделиться с нужными подчиненными. А из большого – забрать себе». Удостоверившись, что майор все понял, глава национальной общины закрыл сумку и небрежно отправил ее в угол кабинета.
После этого он поудобнее расположился на стуле для посетителей и зашептал заговорщицким тоном, перегнувшись через письменный стол – поближе к своему визави:
– Мы ведь люди тоже, это самое, простые. Закон так-то особенно не нарушаем. У школ, у ПТУ там – ни-ни. А то, что люди как бы сами уже, так они ведь и без нас – того. Так что все по-честному. Мы от слабых людей город очищаем. А сильными, наоборот, заселяем. Людей-то местные не рожают. А наши – рожают. И работают. Денежки домой приносят. По пятеро рожают. А местным только бы закумариться. Все по закону природы.