– Послушай, Бетти, приказ есть приказ. Это, возможно, временная мера. Если что, то мы переведём туда других людей, но я боюсь за сохранность данных.
– Ха-ха. Ты говоришь про сохранность данных? Ты понимаешь, что однажды все твои грехи выползут наружу, а кто-нибудь это дерьмо купит и выпустит в газетёнке или начнёт тебя шантажировать. Тогда ты запоёшь по-другому. Ты сам собственными руками разбудил муравьёв в муравейнике. Вот они увидели кусочек сахара – возможность продавать секреты, – Марвин стоял отстранённо, глядя на Бетти, которая до последнего отстаивала права на личную жизнь. Он восхищался ею: её острым умом и бескомпромиссностью. Эта девушка шла до конца. Ей не так давно исполнился 31 год, а она по-прежнему не потеряла того задора и страсти, говоря подобные речи. Генри краснел и злился. Давно его таким никто не видел.
– Зачем ты при Марвине говоришь о том, что у меня есть грехи, а?
– Он и так всё знает, у него есть доступ к секретам. Ведь так, Марвин?
Молодой человек отрицательно мотнул головой и сказал:
– Я никогда не смотрю чужие секреты.
– Молодец, Марвин, а ты, – Генри указал на Бетти, – ещё раз выдашь мой или чей-либо секрет – полетишь вслед за Доусоном, понятно?
– Да, шеф.
– Все свободны. И то, что здесь было, останется, между нами. С понедельника жду вас в новом кабинете и с боевым настроем.
Марвин и Бетти вышли в коридор и направились к лифту.
– Послушай, Марвин, прости, что тебе пришлось всё это выслушивать. Наверное, только тебя напугала и расстроила.
– Нет, Бетти, всё в порядке. Только обидно, что теперь придётся работать не пятнадцать минут, а 8 часов.
– Но ведь было время, когда ты вкалывал по 10 часов в день без выходных. Я помню тот день, когда принимала тебя на работу и смотрела твои предыдущие места работы. Кажется, ты работал в юридической конторе где-то в Канзасе и мечтал стать адвокатом.
– Да, было дело, но потом подумал, что я там пашу за троих и непонятно ради чего, – лифт прибыл, Марвин вошёл в лифт первым, а потом уже Бетти. Марвин не пропустил Бетти не из-за дурного тона. Девушка сама однажды накричала на Марвина, что тому нужно учить историю. В давние времена мужчины первыми входили в лифт, чтобы проверить его на прочность, поэтому ещё век назад дурным тоном считалось то, что женщина входила первой. Марвин навсегда запомнил этот урок, но только по отношению к Бетти. – Знаете, Бетти, мне хотелось стать адвокатом, но как подумал, что пришлось бы защищать всяких отморозков, то сразу и желание отпало.