В качестве первого внешнеполитического вопроса, единогласно выделяемого всеми мексиканскими политологами, выступает достижение автономии. Более того, именно степень автономии служит критерием успешности внешнеполитических курсов мексиканских президентов, провалом которых считается возникновение либо усугубление зависимого положения. Центральной выступает идея создания такой международной структуры, в которой цель, преследуемая ключевыми субъектами, не является формой силы, чтобы сделать другого актора подчиненным своим интересам, а, напротив, предполагает поиски состояния свободы от политических, экономических или стратегических интересов, которые не признаются их собственными.
В мексиканской политологии в качестве ключевой концепции анализа внешней политики понятие автономии заменяет более инструменталистское понятие власти. В этом контексте инструменталистская трактовка традиционного понятия власти, о котором писали французский политолог Р. Арон и основатель школы прагматизма Г. Моргентау, явно отличается от широкого толкования власти характерного для мексиканских политологических исследований. В них особо подчеркивалось, что достижение автономии Мексики влечет за собой теоретические, концептуальные и стоимостные последствия, отличные от теоретических предположений, подразумеваемых традиционным анализом международной политики в развитых странах. А ключевая цель автономии заключалась в том, чтобы любая форма зависимости должна быть уничтожена или, по крайней мере, сведена к минимуму.
Большинство латиноамериканских исследований, посвященных проблеме подчиненности и автономии, сходятся во мнениях, что зависимое положение Латинской Америки может быть преодолено при помощи активизации процесса сотрудничества между странами этого региона. В Мексике же выделяется концепция неортодоксальной зависимости, разработанная известным специалистом по мексикано-американским отношениям Х. И. Домингесом, основанная на особенностях международных отношений, сложившихся именно в латиноамериканском регионе[8]. В рамках нее зависимое положение государств поддерживается рядом политических и экономических сообществ, официальных и неофициальных, которые являются прямыми посредниками гегемонистских держав, для того чтобы те могли более эффективно оказывать давление, ограничивая свободу действий национальных правительств.