Девчонки, хихикая, включили в комнате музыку. Заиграл тягучий «медляк». Ксюша прижалась к Саше в проёме двери и стала рассказывать о себе, то и дело поднимая голову, заглядывая в глаза.
Жила она со старенькой тёткой. Мать пила и давно её бросила. После училища пошла работать, и ничего ей не надо – всё у неё классно. Мужики её любят…
Саша топтался под музыку, чувствуя себя неловко. Жутко хотелось есть, даже макароны показались аппетитными. Девчонки уже вовсю жевали, не дожидаясь, разлили по рюмочке. А Ксюшка не отпускала Сашу, вцепившись в него, всё говорила и говорила. Дотягивалась рукой до его макушки, проводила по щеке. Саша никогда не чувствовал такой дикой смеси в себе: голод, усталость после тяжёлого дня и одновременно восторг от того, что взрослая женщина прижималась к нему, Всё глубже и глубже пробивала дрожь. Ксюша вжалась в него ещё сильнее, уводя от двери. Сама положила его руки себе на бёдра. Саше было неудобно, но он послушно держал её. И уже сам повёл рукой выше, наткнулся и наконец-то потрогал торчащую грудь. Нащупал только твёрдый лифчик.
– Ну, ты чё? В первый раз, что ли, ученик? – Ксюша прислонилась к вешалке, за её спиной топорщились кучей навешанные куртки, пальто не по сезону, раскинув рукава в приглашающих объятьях. Саша уткнулся в удушающий старушечий запах. Ксюша молчала, полузакрыв глаза и тяжело дыша. Какая-то часть Саши понимала, что необразованная девочка так представляла себе страсть и, скорее всего, переигрывала. Что-то было не так, Саша чувствовал. Слишком отталкивающие декорации: грязная прихожая, обшарпанные стены, запах бедности. В комнате звенели вилками, переговаривались и громко чокались подружки.
Всё. Всё было не так, если быть честным. Но Ксюша, прежде всего, была женщиной, и это всё перевешивало.
Она устала ждать, закатив глаза, поцеловала его. Умело впилась, сама расстегнула кофточку, не переставая целоваться, взяла Сашину руку и снова положила на грудь.
«Неужели это будет прямо здесь?» – Сашины мысли беспомощно метались между желанием, захватившим его и брезгливостью. Желание побеждало, Ксюша ловко расстегнула ему брюки. Мысли перестали метаться, всё стало предельно просто и ясно. Сейчас, ещё немного… он начал неумело стягивать невидимые в темноте колготки. Ксюша извивалась, помогая, постанывала.