– Бабушка, а как же тогда появилась я? Ведь по сути папа мёртв и для любви у него недостаточно мозгов.
– Запомни Касандра, чтобы присунуть своё достоинство, больших мозгов не надо. Вообще для этого дела мозги не нужны.
Дверь с грохотом открылась, заливая комнату ярким светом. Тело женщины стало полупрозрачным. Девочка спрятала свое лицо в бледных, слегка синеватых, руках.
– Мама! – возмутилась молодая мадам на пороге с веником в руках, – Ты опять рассказываешь Касандре всякие ужасы? Сколько раз я тебя просила этого не делать, ты, злобная ведьма. Из-за тебя она не может спать по ночам! Касандра, иди сюда.
Девочка мигом соскользнула с большого для неё кресла и побежала к маме.
– Доченька, ты всё ещё злишься? – с мольбой обратилась женщина к дочери.
– Да! – воскликнула та и громко захлопнула дверь. Ещё были слышны отзвуки её голоса, ругающего девочку за то, что та ходит к бабушке. Женщина прикрыла глаза и продолжила раскачиваться в кресле-качалке. Ей оставалось только ждать.
Принцесса
– Ну здравствуй, усатый, – белокурая Ведьма стряхивала с себя остатки птичьего образа, – опять жаловаться пришёл?
– Пришёл, – подтвердил дракон, укладывая голову на колени Ведьмы. Его огненная грива приятно грела пальцы женщины, пока та его гладила по голове.
– Что в этот раз случилось?
– Случилось страшное, – проворчал собеседник, – меня опять нашёл рыцарь.
– Что, требовал принцессу? – Ведьма усмехнулась.
– Нет, сказал, нужно золото и моя голова.
– А голова-то ему зачем?
– Да кто же их, дурных, знает.
– Только не говори, что ты его съел прям там. На месте. В доспехах и с мечом. И мне что, опять готовить тебе зелье от несварения, потому что ты железо переварить не можешь?
– Да нет, не съел. Спалил. Он без доспехов был, с одним мечом.
Дракон перевернулся на спину, и Ведьма начала гладить его живот.
– А что тогда тут страшного? Спалил и спалил, велика беда.
– Так он не один пришёл, а с магом.
– С магом, говоришь?. Ну раз ты тут, то мага ты точно победил. Может, он чего сотворил, заклятье или проклятье на тебя наслал?
– Да нет, его я тоже спалил, он и глазом моргнуть не успел.
– Тогда, усатый, что тебе не так?
– Дак с ними ещё принцесса припёрлась. А ты знаешь, я женщин не ем, не палю, да и вообще тебе, окаянной, обещал, что ничего с ними делать не буду. И в плен их брать тоже нельзя. Я помню.