Рин стрельнула в него улыбкой.
Чжудень не был уроженцем провинции Обезьяна. Он был сиротой войны из провинции Крыса и вступил в банду Ма Льена, как и многие другие – оставшись без крова, в отчаянном положении и яростно желая двигаться дальше любой ценой. Но самое главное, в отличие от других руководителей Коалиции южан, он не хотел просто выжить. Он тоже считал, что здесь, в Рюйцзине, они медленно умирают. Он хотел двигаться дальше на юг. И, как и Рин, готов был пойти на решительные действия, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки.
– Как дела у Ма Льена? – спросила Рин.
– Ему стало хуже, – ответил Чжудень. – Если честно, может, со временем он бы и сам скопытился, но мы не можем рисковать, что он вдруг поправится. Ты же хочешь поскорее начать действовать. – Он передал Рин пузырек с густой желтой жидкостью. – Осторожнее, не разбей.
Рин взяла склянку за горлышко и аккуратно опустила в карман.
– Ты варил яд сам?
– Ага. И не могу не признать, что с удовольствием.
Рин похлопала по карману.
– Спасибо.
– Пойдешь прямо сейчас? – спросил он.
– Вечером. Сначала нужно встретиться с Гужубаем. В последний раз попробую его убедить.
Они оба знали, что встреча ни к чему не приведет. Рин неделями спорила с наместником провинции Обезьяна на одну и ту же тему. Она хотела покинуть Рюйцзинь. А он хотел остаться в горах, и союзники по Коалиции южан с ним соглашались. У них было три голоса, а у Рин – всего один.
И теперь Рин собиралась поменять расклад.
Но еще рано. Не стоит действовать в спешке, так она слишком рано выложит свои карты. Всему свое время. Сначала она даст наместнику провинции Обезьяна последний шанс, пусть он считает, что она готова сотрудничать и любезничать. В Синегарде она научилась обуздывать свои порывы. Лучшие планы держались в секрете, пока не были выполнены. Скрытый до поры нож вонзается глубже.
* * *
– С возвращением, – сказал наместник провинции Обезьяна.
Лиу Гужубай устроил штаб-квартиру в одном из немногих уцелевших с давних времен зданий – в квадратном каменном храме, три стены которого заросли мхом. Гужубай выбрал это место ради безопасности, а не ради удобства. Внутри почти не было мебели, лишь печь в углу, два ковра и простой стол в центре холодной, продуваемой сквозняками комнаты.
Рин и Катай сели напротив наместника, словно два студента, прибывшие к учителю домой на урок.