– Вернуть мой рак, ты хочешь сказать.
– Просто имей в виду. Продолжай свою терапию и будь бдительна. Извини, что я продолжаю гнуть медицинскую линию, сейчас неподходящее время, но это важно.
– Я не уверена, что меня теперь это волнует.
– Уж поверь, да. Еще как волнует. Не позволяй никакой сволочи утянуть тебя на дно. Он вернется.
– Или другой «он».
– Нет.
– Худшее, что он сказал, на самом деле было об этом. Он сказал, что больше не может жить с человеком с раком… Что он готов был принять любую болезнь, которая на меня обрушилась бы, любую реабилитацию, но болезнь, что полностью изменила меня, – совсем другое дело. Он сказал, что последний год я не думала ни о чем, кроме рака, ни на что больше не обращала внимания… Что я… Что я позволила болезни определять меня, и что теперь я не представляю свою жизнь без нее, и он не может принять это.
– Боже.
– Я этого не видела, Кэт. Это моя…
– Только не смей говорить, что это твоя вина.
– А что, нет?
– А женщина в Нью-Йорке? Полагаю, это тоже твоя вина, да?
– Она заставляет его чувствовать себя живым. Нью-Йорк заставляет его чувствовать себя живым. По всей видимости. Я и понятия не имела, что между нами что-то было не так. Я к тому, что… все было так. Мне ничего такого и в голову не приходило.
– Ничего необычного? Телефонные звонки… Серьезные траты… Слишком долгое отсутствие?
– Майк всегда подолгу отсутствовал, у него три бизнеса за границей, так ведь? Он проводит половину своего времени на телефоне, когда никуда не уезжает.
Сквозь задернутые шторы на секунду сверкнули фары. К дому подъехала машина Криса Дирбона.
– Что мне делать, Кэт? Что люди обычно делают?
– Они сражаются, – сказала Кэт. – Твоя жизнь стоила того, чтобы за нее сражаться, так ведь?
– Я всегда так ненавидела эти образы… Рак и война, рак и сражения, битвы, драки…
– Ну, есть альтернатива.
– Какая?
– Сдаться. Отступить… Называй как хочешь.
– О боже.
Кэт тяжело поднялась со стула.
– Ты спишь в голубой комнате. Я достала для тебя белье… Пойди прими ванну, зажги ароматические свечи. Ужин не раньше, чем через полчаса. Мне нужно обсудить с Крисом всякие скучные административные штуки по поводу заменяющего врача.
Она протянула руки и обняла ее, и на секунду Карин почувствовала своим телом тельце нерожденного ребенка. Давнее, настойчивое желание иметь детей, которое она всегда отодвигала на задворки своего сознания, сейчас резануло ее особенно остро.