Повисшая после слов куратора тишина была вновь прервана Онорой:
– Но что-то же они объясняют? Не просто же так говорят: идите, мол, гулять по набережной.
– Все, девочки. Отправляйтесь спать. Завтра все узнаем. Повторюсь только еще раз: ни во что не лезьте без меня!
– Да во что лезть?! Мы что, городскую стражу подменять должны?
Куратор дернула головой – должно быть, поморщилась, но в темноте этого не было видно.
– Причем тут стража – люди не наше дело. Что они вам? Главное – никого из благородных не зацепить, а так хоть всех там положите, чтобы не мешались.
– Так серьезно? – вырвалось у Фар, почему-то ощутившей подзабытый уже страх.
– Не знаю. Надеюсь, что нет. Но сестры, которые знают, что происходит, боятся до ужаса. Но не говорят. Мы для них как прислуга! – вновь со сдерживаемой злобой из Орост вырвалось что-то внутреннее.
Она повернула голову на притихших подруг, те вновь ощутили шевеление искусства рядом, и добавила:
– Никому не слова! Тем более о нашем разговоре. Спросят, отвечайте: приказ Ордена. Точка.
– Куратор! – вырвалось из Фар, когда Орост быстрым шагом направилась к лестнице.
Но та не остановилась и не ответила, лишь махнула рукой – завтра.
Ночь прошла беспокойно. Сначала пришлось отбиваться от студентов, каким-то образом пронюхавших о визите, затем долго и мучительно бессмысленно обсуждать странный приказ Ордена, пытаться заснуть, таращась в темноту и слушая беспокойную возню соседки в своей кровати. Завершилось это раздражающим стуком в дверь, вырвавшим из объятий только под утро пришедшего неглубокого сна. Наскоро позавтракав, подруги выскочили за ворота интерната, едва только хмурая и вечно недовольная чем-то тетка открыла их.
Уже рассвело. Девушки шли знакомой дорогой между отдельными зданиями, большими поместьями, напоминающими крепости, и срастающимися в общую труднопроходимую массу мелкими домишками портовых рабочих. Несмотря на все усилия властей, они прорастали тут и там в районах города, тянувшихся вдоль реки, как деревья туа, выпускавшие свои многочисленные отростки везде, где по каким-то причинам погиб населявший опустевшее место благородный лес, и образующие компактные и совершенно непроходимые заросли. Если бы не нервное предвкушение, они чувствовали себя по-настоящему празднично. У них был абсолютно законный повод прогулять надоевшие занятия, и не просто так, но и, возможно, поучаствовать в самой гуще таинственных событий, назревавших в Арракисе.