– ворчал Джарет, –
нужно было проверить, есть ли у неё платье. Вообще. Хоть какое-нибудь. Вот кто бы мог подумать!» Привёз Мариэтту в магазин. Быстро просмотрел ряды, отобрал несколько моделей, все зелёного цвета. Приказал:
– Мерь.
– Но… – попыталась возразить Мариэтта. – А если я хочу другой цвет?
– Здесь я хочу, – отрезал Джарет, – и очень сильно. – Повернулся к продавщице, скомандовал: – Ещё нужны чулки, бельё, туфли. Накрасить и причесать.
От такого тона продавщица даже присела в неком подобии реверанса, мол, всё будет исполнено. Вообще мало кто рискует возражать, когда Джарет говорит таким тоном.
– Даю вам час на всё. – Взглянул на часы. – Меня хорошо поняли?
Женщины послушно кивнули.
– Отлично! – Джарет развернулся на каблуках и вышел.
Когда дверь за Королём захлопнулась, девушка критически оглядела Мариэтту.
– Приступим! – сказала она. – Раз клиент хочет – клиент получит.
Когда Мариэтта увидела себя в зеркале, то ахнула! Как же она хороша! Платье, выбранное Джаретом, действительно, ей шло – и цвет, и модель. Бельё и чулки имелись в ассортименте магазина. С туфлями просто повезло – продавщица дала свои чёрные лодочки на небольшом каблуке: у них оказался один размер. А вот прическу и макияж сотворили совместными усилиями. Получилось достаточно просто, но стильно.
Вернувшись, Джарет критически оглядел спутницу, бросил:
– Сойдёт.
После выложил такую сумму, что молоденькая продавщица совершенно не пожалела, что в её смену зашли такие странные покупатели.
Впрочем, мучения Джарета только начинались.
Он совершенно не ожидал, что Мариэтта окажется так красива! Хотелось одного – секса, но программа есть программа! Со злым упрямством Джарет потащил спутницу в оперу.
В театре, естественно, откуплена ложа, чтобы никто не мешал наслаждаться представлением. Ну, так планировалось! Сейчас же Джарет с трудом переносил уединение. Сидел, откинувшись в кресле. Не слушал, не смотрел, не говорил.
После с тем же злым упрямством потащил в ресторан. Там поставил на уши весь персонал: и бокалы не сочетаются с тарелками, и серебро тусклое, и хлеб не так порезан. К еде даже не прикоснулся, много пил.
Мариэтта пыталась разговорить его – отвечал сухими односложными фразами. Наконец не выдержала:
– Давай уйдем, пока ты на ногах держишься.
– Ты меня недооцениваешь, – ухмыльнулся Джарет, но счёт всё-таки попросил.