– А-ха-ха. Да-а-а уж.
Он тоже рассмеялся, посмотрел на разбитые кулаки и зализал кровь. Мэри подумала: «Как зверь, зализывает раны свои».
– На концерте слышала песни? «Ты солнце в метель», «Любовь-Куршавель», «Дожить до утра», «Танцы в снегу»?
– Это хиты?
– Я сочинил, мои песни.
– Обманываете.
– Давай на ты перейдём.
– Как нам будет угодно.
– Ты актриса?
– А вы явно не поэт. Смешите меня?
– Правда поэт, сочиняю стихи, дерусь на кулаках и гуляю по ночам, защищаю слабых, влюбляюсь в красивых девушек, пишу песни о любви, и весь мир у меня в друзьях! Так ты актриса?
– О, нет. Нет, я не актриса – я продаю богатство.
– Что продаёшь?
– Искусство. Я модный арт-дилер, покупаю и продаю картины художников, через неделю улетаю обратно в Лондон. Мне, право, отчего-то скучно и делать нечего, телевизор надоел, а спать ещё рано, и я решила кофе испить.
И говорила она очаровательным, доверчивым полушёпотом, знала, что он (и все вокруг) глядят на неё. Парень ответил коротко:
– Ясно.
– Да, скучно. Каждый день, что делают здесь, в кафе, эти люди – обычное дело, поужинать в попытках поговорить и развлечься. И вдруг – передо мной поэт и хулиган с разбитыми кулаками.
– Уверяю – душ непорочных нет.
– Хм, возможно, есть.
Поэт, не отрывая от неё взгляда, обратился к другу-бармену:
– Слепой, поставь мне музыку «Detroit Blues Band – Tears From My Eyes». (Смотрел красавице прямо в глаза и сказал ей: «У тебя глаза необычные, мне они нравятся. Ты вся сияешь и светишься». )
И Мэри удивлённо спросила:
– Что-о? А, глаза? Так вы любите блюз?
– Да, придёт время блюза, я это знаю, блюз от сердца поют, о любви. Я понял одно – на земле мало любви.
– Вам нравится это место?
– Здесь хорошо. Мы раньше с друзьями часто здесь собирались, знаешь – долгие разговоры о бизнесе, о девчонках, о жизни, о любви и искусстве; я любил здесь играть блюз на пианино в углу, но теперь давно не играю. (Показал ладонь в пластыре.) Разбил пальцы о чьи-то злобные морды (улыбнулся) и теперь играю на барабанах, иногда на гитаре.
Бармен, его друг огромного роста, с повязкой на лице на одном глазу, поставил музыку и спросил:
– Может, ещё, друг, водочки – 50?
Зазвучал красивый блюз. Поэт ответил бармену: «Нет, хватит» и снова улыбнулся красивой девушке под звуки блюза, но вдруг ударился рукой и поморщился, посмотрел на разбитый кулак – снова пошла кровь. Тогда он оторвал краешек пластыря, аккуратно промокнул салфеткой кровь на костяшке, снова заклеил пластырем разбитые пальцы и поднял глаза на неё. И то, что он видел – было нереально прекрасно. Девушка его мечты! Таких милых он видел только во сне и даже не предполагал, что такие девчонки существуют на свете. А она с сочувствием смотрела на его разбитые кулаки, на то, как он поморщился, и сказала ему: