ГОЛОС ПУГАЛА. В каждой из вас я поселил радужный свет, и он может делать ваши души человеческими… или лучше. Душа – как улитка, выращивает на себе такой дом, какой ей больше подходит. Улитки бывают разные: вот и носят они разные домики на себе.
ИГОЛОЧКА. Я не понимаю, отец.
ГОЛОС ПУГАЛА. Душа ёлочья, древесная, растит на себе древесное тело, душа звериная обрастает телом зверя; душа человеческая растит человека, что говорит человечьим языком, трудится двумя руками и ходит на двух ногах.
ИГОЛОЧКА. Я уже научилась вытаскивать из земли мои корни и сплетать их в два башмачка! Но моя нога никак не разделится на две, и шажочки у меня совсем коротенькие.
ГОЛОС ПУГАЛА. Твое желание так горячо, Иголочка, что ты сумеешь. Главное – тянуться вверх, к небу.
ИГОЛОЧКА. Я люблю петь про себя твою учебную песенку, отец. Она дает мне силу – конечно, не так, как если поешь ты. Спой мне ее разочек!
ГОЛОС ПУГАЛА. Хорошо, слушай. (Поет).
К небу тянись и тянись
Ввысь, ввысь, и ввысь и ввысь!
Тело земли
Корнями рыхли,
Сердцем на волю рвись!
ИГОЛОЧКА.(Семенит вокруг пугала, и поет).
Были у меня корешочки,
А теперь они – башмачки.
Но, как будто точки, шажочки
Очень уж мои коротки.
На одной ноге невозможно
В двух ботинках быстро ходить.
Человеком быть очень сложно,
Но уж очень хочется быть.
ГОЛОС ПУГАЛА. Хорошо, Иголочка, очень хорошо! Не зря я зову тебя принцессой: радужного света в тебе так много, что ты можешь превратиться в прекрасную девушку… А скажи мне, почему в роще я вижу снегиню? Кто ее слепил?
ИГОЛОЧКА. Здесь только что была наша сестра – та, что стала человеком и родила маленького принца Физалиса.
ГОЛОС ПУГАЛА. Как? В рощу приходила принцесса Хвоя?
ИГОЛОЧКА. Да, отец, только ты забыл: она теперь королева. Она и слепила снегиню.
ГОЛОС ПУГАЛА. Я ничего не забыл… Но для чего королеве Хвое снегиня?
ИГОЛОЧКА. Сестрица Хвоя слепила снегиню, чтобы избавиться от родинки на носу.
ГОЛОС ПУГАЛА. Не могу поверить! Хвоя была умной девочкой.
ИГОЛОЧКА. Сестры-елочки подтвердят. Да, сестрицы?
ИГОЛОЧКА И ХОР.(Поют).
Красавица-сестра —
У зеркала с утра;
Бедняжка наша Хвоя,
От горя чуть не воя,
Краснеет от стыда
И плачет: «Вот беда!
Я вне себя от гнева:
Ведь я же – королева,
Ведь я слыву молоденькой,
Красивой, не уродинкой:
Как жить теперь мне с родинкой,
На самом на носу?
Насколько ж тяжелее,