Очень люблю Моцарта с его ясной и светлой гармоничностью, особенно некоторые симфонии и ре-минорный концерт для фортепиано с оркестром. Близки мне также проникновенный и трагический лиризм Шопена, мужественная и вместе с тем страстно-нежная музыка Бетховена. А как можно не любить Чайковского? Его знаменитая тема любви в симфонической увертюре «Ромео и Джульетта» каждый раз захватывает меня до мурашек по коже.
Невозможно перечислить все любимые произведения. Всю свою жизнь я старалась быть ближе к миру музыки. В студенческие годы даже была солисткой в хоре. Мечтала ли я получить профессию, связанную с эстрадой или театром? Ясных целей не было. Скорее, меня безотчётно тянуло к прекрасному. Но ни балериной, ни музыкантшей мне не суждено было стать. Я не жалею об этом. Каждый выбирает тот путь, который соответствует его характеру и взглядам на жизнь.
Как-то на очередном занятии в хореографической школе я сильно поссорилась с преподавательницей танцев. Это произошло не впервые. Эта женщина постоянно придиралась ко мне, делала замечания в присутствии подруг, что казалось мне унизительным. Я думала, что она просто не любит меня.
Я была настолько расстроена, что решила бросить школу. Конечно, сделать такой выбор было непросто. Танцевать мне нравилось, да и подруг по хореографической школе жалко было бросать. Но раненое самолюбие не давало забыть о придирках преподавателя.
Я пришла домой, надутая и не на шутку разозлённая, и тотчас объявила о своём решении маме. Она сразу приняла мои слова в штыки.
– И думать не смей! Как это – бросить школу? – возражала мама. – У тебя явные музыкальные способности! Со временем ты сделаешь хорошую карьеру. А то, что педагог делает тебе замечания, – так это её работа. Просто потерпи!
– Нет, – спорила я. – Терпеть, чтобы меня унижали? Да ни за что! И никакой музыкальной карьеры я не сделаю. У меня будет другой путь, я это точно знаю.
– Нет, ты не бросишь школу! – с отменным упрямством твердила мама.
Она всегда отличалась исключительным самодурством, считала, что я, как дочь, обязана беспрекословно выполнять её приказы. Мои мнения и желания просто не принимались в расчёт. Обычно она побеждала, и мне приходилось уступать. Но в этом споре коса нашла на камень.
– Брошу! Обязательно брошу, – с отчаянным упорством отвечала я.