– Кса! Да это и не собака. Скорее уж… гвоздезуб.
Парни переглянулись и расхохотались, да так громко, что на них обернулись две торговки, что вместе катили большую тележку.
– Ема-а-а! Нам теперь везде эта зверюга мерещиться будет.
Улыбаясь, они еще несколько минут таращились на значки.
Потом Лануш, отступая назад и довольно лыбясь на арку, кивнул Тиму:
– Ну что ж, дело сделано. Идем, а то засветло не вернемся.
Тим еще раз коснулся пальцем крошечного рисунка свитков, повернулся было за Ланушем и в то же мгновение потрясенно замер.
Опасность! Рядом смертельная опасность!
Тим резко крутанул головой направо, затем налево.
Вокруг царили безмятежность и спокойствие.
Ярмарка опустела, голые деревянные остовы палаток и прилавков просматривались далеко – там никого не было. Только усатый продавец все еще аккуратно и бережно складывал пуговицы в тележку да вдалеке мельтешили платья торговок, что недавно проходили мимо.
И Лануш задумчиво ковырял соломинкой в зубах.
Больше ни души.
Но ощущение беды быстро нарастало. Что это? Откуда? Тим в отчаянии завертелся на месте.
– Дружище, что с тобой? – растерялся Лануш.
Но Тим чувствовал: оставались считанные мгновения до большой беды – и принял решение.
Он в два прыжка оказался возле Лануша и, обхватив друга руками за пояс, прыгнул от арки. Тим сделал это с такой силой, что, перевернувшись в воздухе, смог отбросить Лануша еще дальше, так, что они разлетелись в разные стороны. Падая, Тим сильно ударился плечом и бедром, два раза перекатился по мостовой и наконец замер, лежа лицом вниз и зажмурившись от боли.
– Ема-а-а! – услышал он стон Лануша. – Ты совсем с ума сошел!
Но раздавшийся грохот заглушил его слова. Мостовая под Тимом сотряслась, над спиной пронесся мощный порыв ветра. Тут же справа, совсем рядом, упало что-то настолько тяжелое, что земля снова дрогнула. Потом еще падение – и слева, и спереди, и сзади.
Тим схватился руками за голову и сжался в комочек. Удары становились все ближе и ближе – казалось, что спасения нет!
Но… повезло! Внезапно все прекратилось.
Налетело облако густой пыли – сразу стало сумрачно, да еще какое-то время на Тима с тихим стуком осыпались мелкие камешки и песок, а затем наступила тишина.
Тим надрывно закашлялся – дышалось так тяжело, что он резко потянул рубашку вверх, прикрывая ее рот и нос. Сразу полегчало и он осторожно приподнял голову – ничего не видно, даже вытянутой руки. Схватившись за ноющее плечо, он перевернулся и сел на мостовой. Из серой мглы проступило темное пятно. Тим протянул руку и осторожно прикоснулся пальцами – камень, огромный блок. Выше него, сидящего на земле.