Тим пожал плечами. Он с удовольствием прошелся бы и по ярмарке, но все же зыркнул по сторонам, ища путь попроще – и по его спине от радости пробежали мурашки: аттракцион зверей!
Высокий шатер в крупную красно-белую полоску раскинулся так вольготно, что легко бы укрыл пару домиков. Его купол чуть подрагивал на ветру, нарисованные контуры диковинных животных колыхались, играя на солнце разноцветными красками и оттого делаясь еще более удивительными, загадочными и притягательными.
– Старина! – Тим кивнул на аттракцион.
Лануш, проследив за взглядом Тима, поморщился:
– Фу! Опять это вонючее зверье.
– Старина! – тон Тима стал просительным.
Он, в отличие от своего друга, обожал пялиться на животных из Диких Земель, а под этим куполом их собрали не один десяток.
– Да ну… надоело, – скривился Лануш, – гвоздезуб все время спит, а трукан, кажется, вообще сдох. Знаешь, нас просто надувают, говоря, что он живой.
Тим поморщился:
– Да, трукан, конечно, не очень. Но вот гвоздезуб, – он ухмыльнулся. – Поверь мне, сегодня он точно проснется. Я тебе гарантирую! Идем.
Тим решительно шагнул вперед. Лануш поплелся следом:
– Проснется, ага, разбежался, – проворчал он. – Ема-а-а! А в мясную лавку-то нам зачем?
Через несколько минут ребята подошли к красно-белому шатру.
Тим уже взялся за плотную занавеску, что прикрывала вход, как вдруг заметил маленькую серую птичку. Она сидела на темной крыше соседней палатки, совсем не шевелилась и была почти невидима. Но Тим всегда примечал мелких птах. Вот и теперь – он даже на мгновение замер, рассматривая ее, и только потом шагнул внутрь.
– Дружище, я тебя здесь подожду, – Лануш остановился у входа.
Тим обернулся:
– Что? Нет! Идем.
– Скучно там.
– Да ладно! Денег, что ли, жалко? – Тим приподнял бровь, но уже через мгновение многозначительно закивал. – А… я понял тебя, старина.
Лануш нахмурился:
– Ничего ты не понял!
Тим хмыкнул. Лануш вздохнул, покачал головой, тоскливо обернулся и нехотя перешагнул через порог.
Они заплатили по медной монетке и потянули на себя тяжелую деревянную дверцу.
Сначала ребят оглушила какофония звуков – резкие крики, писк, хлюпанье, чавканье, рычание, клекот. Потом в нос ударила волна густой вони.
Лануш, конечно, прав, запашище еще тот!
Дверь за парнями захлопнулась, и они оказались в темноте. Первое мгновение ничего было не разглядеть, но потом глаза попривыкли, и ребята смогли увидеть знакомую обстановку.