Впрочем, сейчас русалки выглядели скорее озадаченными, – они лениво кружили вокруг, с интересом приглядываясь к путешественникам, но обычной враждебности не проявляли.
– Главное, не показывайте, что боитесь их, и они не тронут, – предупредил Маар на всякий случай.
Тут же раздался возмущенный возглас Грозы:
– Вот еще! Да я им всем хвосты оторву, пусть только заденут хоть пальцем своим чешуйчатым!
– Агрессию тоже лучше не проявлять! – осадил ее Маар.
– Ладно, ладно, как скажешь…
Вскоре русалки остались далеко позади, а ребята, вынырнув из очередного водорослевого леска, оказались на большой, ровной местности. Здесь плавало много рыб самых разных размеров и расцветок – от маленьких оранжево-черных малюток с длинными волнистыми плавниками до настоящих громадин, похожих на дельфинов, только неповоротливых.
– Настоящий рыбопарк, – фыркнула Василиса, когда прямо над ней пронеслась лента плоских и круглых рыб, похожих на тарелки.
– Фу-у, приплыли, – выдохнул Маар. – А я уже переживал, что неправильно дорогу запомнил.
Большая стайка серебристых рыбок разлетелась в стороны, открывая вид на высокое строение восьмиугольной формы с высокой купольной крышей. Больше всего оно походило на небольшой сказочный дворец: на каждой из сторон здания имелось широкое окно со стрельчатой аркой, забранное решетчатой рамой, на ребристых углах и под самой крышей хорошо сохранилась богатая лепнина в виде чешуйчатых змеев, русалочьих хвостов и витых ракушек. Подводный дворец венчал огромный купол, плавно переходящий в тонкий шпиль в виде часовой стрелы.
– Это старая-престарая часовня, – тихо произнес Маар. – Когда-то давным-давно на месте этого озера стоял большой город. Но во время давней войны был практически разрушен… Прошло много лет, столетий, и развалины засыпало песком. Но кое-где еще можно найти несколько построек, почти увязших под слоем ила.
Свет из аэроплавов загорелся ярче. Василиса смогла рассмотреть, что вокруг часовни находится множество самых странных вещей, полузасыпанных песком, облепленных илистой грязью и тиной. Но больше всего ее поразили статуи – вернее, части статуй, изображавших крылатых людей, – повсюду валялись их руки, ноги, обломки крыльев, даже целые головы – с печальными, отрешенными лицами.
– Наша повелительница тщательно ухаживает за этой часовней, – продолжил Маар. – Я не уверен, но мне кажется, когда-то здесь произошло сражение, в котором она потеряла близких людей. Она всегда приходит сюда в день размышлений…