Королева обернулась к сыну, и серебристая мантия, которую она носила поверх длинного платья, взлетела вверх подобно дуновению ветра. Ее прекрасные черты исказились маской ужаса, гнева и, возможно, страха.
– Как это может быть? Как темные феи узнали о добродетелях?
– Я не знаю. Но уверяю тебя, они все поняли.
– Нет, – раздраженно бросила королева, меряя шагами периметр позолоченной комнаты. – Нет, это невозможно! Они не могли проведать, что кровь смертных, которая требуется, чтобы положить конец проклятию, – это кровь добродетелей. Эта тайна хранилась на протяжении двухсот лет. Я, я сама позаботилась об этом!
Айна снова вскипела, ее уже начинало трясти от ярости.
– Это – мое решение, мое проклятие, и добродетели, – она злобно усмехнулась, чувствуя, как нарастает в душе гнев, – мои творения. Мои, только мои! Созданные для блага моего двора. Я управляю ими. Я использую их. Я, а не… – Королева запыхтела, задыхаясь от яростной тирады, и сдавленно закончила: – А не темные феи.
– Мама, успокойся, – посоветовал Кром, потянувшись к графину с медовым вином. Вырвав хрусталь из руки сына, королева с грохотом поставила графин обратно на стол.
– Я хочу получить ответы, Кром. Это просто невероятно, что Ниалл – или кто-либо другой из них – мог узнать о добродетелях и их значимости в снятии проклятия.
– Вероятно, – пробормотал Кром, следуя пристальным взглядом за мечущейся по комнате матерью, – в твоем королевстве завелся шпион.
Это предположение заставило королеву замереть на месте как вкопанной. Она бросила грозный взгляд через плечо, и в ее фиалковых глазах сверкнула злоба.
– Здесь нет никаких доносчиков!
– Ты уверена?
– Абсолютно. Никто не посмел бы нарушить мои приказы или предать свою королеву.
– А как насчет Вивианы? Она сбежала из нашего королевства. Возможно, теперь она помогает твоему неблагому сыну.
Мать, начавшая было снова расхаживать по гостиной, резко остановилась, посмотрела в окно и затихла, напряженно размышляя над догадкой Крома.
– Она – смертная, рожденная сто лет назад. Разумеется, проживание при нашем дворе замедляет ее старение, но однажды она покинет этот мир… – Королева обернулась к сыну, взгляд ее фиалковых глаз теперь был твердым и спокойным, полным уверенности. – Ее увели от нас шесть месяцев назад – в смертном королевстве этот период равен трем годам. Если Вивиана все еще жива, она уже старуха, которая наверняка сейчас стала убогой, хромой и мямлящей всякую ерунду. Но, скорее всего, она уже обратилась в пепел, и ветер унес ее останки далеко-далеко.