Свершит над нами справедливый суд,
Мы-целый мир, разделены на секты,
В другой забыли жизни свой приют.
Мы просим улыбнуться лишь надежду,
Находим знаки, верим, что для нас,
Соткали ангелы нетленные одежды,
Что примут в поднебесье сей же час.
Молитвой скорой часто зарекаясь,
Служить покорно, подавляя страсть,
Мы вкуса сливок сладких так боялись,
И вместо мёда мы вкушали страх.
Лишь на закате дней у преисподней,
Возьмем мечом и кровью, чуть дыша,
Обещанное, рано или поздно,
Завещанное нечто у креста.
Я выходец глиняных улиц,
Я пыльных дорог человек,
Ходил по воде, по углям,
Искал не приют, ночлег.
Прошел через свалку судеб,
Потасканное рванье,
Волок за собой и думал,
Наверное суждено.
Скиталец, почти провидец,
Я знал, чего не хотел,
Умом это ненавидел,
Душою всегда скорбел.
Не поступью, не манерой,
Не выдал, не помышлял,
Обманутых скорой верой,
Спасать у отвесных скал.
Мне было немного больно,
Мне было немного жаль,
Всех вольных и подневольных,
Загнать под одну скрижаль.
Прощенье просить не стал бы,
Летящего вниз не спас,
Запомнил, когда был слабым,
Что сильным ведь не до нас.
Мне жизнь поддалась с изломом,
Прогнуть ее не сбылось,
Ломать мне пришлось коленом,
Все то, что не поддалось.
Я выходец глиняных улиц,
Я пыльных дорог человек,
Когда все вокруг тонули,
Я вел не спеша ковчег.