– Индия, что вы только что сказали? – спросил я, переполненный гневом и еще чем-то, что я никогда не хотел испытывать к этой женщине. Чем-то, что я не мог контролировать. Чем ближе я к ней подходил, тем сильнее ее запах щекотал мне ноздри, будоражил меня. Черт бы ее побрал! Она продолжала пристально на меня смотреть.
– Вы прекрасно меня слышали. Я увольняюсь, – произнесла она с вызовом.
Меня бросило в жар. Как она смеет меня унижать в присутствии моих клиентов?
Пройдя мимо нее, я открыл дверь кабинета.
– Выйдите. Немедленно! – сказал я ей.
Сложив руки на груди, Индия самодовольно улыбнулась. Наконец она продемонстрировала бунтарскую сторону своей натуры, о существовании которой я всегда знал. К сожалению, она сделала это в самый неподходящий момент.
– Вы мне больше не начальник, так что не смейте мне приказывать! – возмутилась Индия.
Как назло, в гневе она была так сексуальна, что мне было трудно сосредоточиться.
– Нам нужно поговорить. Подождите меня в своем кабинете.
Я открыл дверь и жестом указал ей на выход. Индия посмотрела на меня так, словно собралась возразить, но через несколько секунд все-таки подчинилась и направилась в свой кабинет.
Я услышал, как Теодор, один из моих клиентов, рассмеялся за моей спиной.
– Эта женщина горяча и опасна. Она не очень подходит на должность личной помощницы, зато…
– Разрешите мне вас оставить на несколько минут, господа, – перебил его я, не желая слушать его сальные шутки. – Я скоро вернусь, и мы продолжим обсуждать наши контракты.
Когда я вошел в кабинет Индии, она ходила по нему взад-вперед. Глядя на ее бледное лицо, я понял, что она все еще на меня злится.
– Пожалуйста, сядьте, Индия, – спокойно, но твердо произнес я.
Опустившись в кресло, она стала настороженно на меня смотреть.
– Индия, вы были хорошей сотрудницей, – начал я.
Она попыталась сохранить бесстрастное выражение лица, но не смогла скрыть свое удивление. Чувствуя, что начинаю сильно нервничать, я засунул руки в карманы брюк и строго посмотрел на Индию.
– Именно поэтому я готов дать вам еще один шанс. Я погорячился, когда сказал, что увольняю вас, и вы тоже погорячились, когда сказали, что сами уходите. Вам повезло, что я проявляю по отношению к вам такое великодушие после того, что вы устроили в моем кабинете.
Удивление на ее лице тут же сменилось гневом.