Фраза осталась незаконченной.
– А что до старика Литлчерри, – вдруг снова заговорил доктор, – так фольклор, оккультизм, прочая белиберда – его стихия. Если постучаться к нему в дверь с самой настоящей Спящей красавицей на руках, старик тут же разведет суету с подушками, чтобы она как следует выспалась. Однажды он нашел какое-то семечко – отколупнул от древней окаменелости, – посадил в горшок и поставил у себя в кабинете. Вырос хилый сорняк из тех, что сразу и не заметишь. А послушать Литлчерри, так он прямо-таки открыл эликсир вечной жизни. Само собой, напрямую он об этом не говорил, но давал понять всем своим видом. Одного этого хватило бы, чтобы все и началось, да еще эта полоумная экономка-ирландка с головой, набитой эльфами, банши и бог весть еще чем.
Доктор вновь умолк. В темноте один за другим вспыхивали огни в деревне. Длинная и низкая светящаяся линия, подобно огненному дракону, уползала за горизонт, указывая путь экспресса Большой западной железной дороги, мало-помалу подкрадывающегося к Суиндону.
– Все это ни в какие рамки не укладывалось, – продолжал доктор, – совершенно ни в какие. Но если принять на веру объяснения старика Литлчерри…
Доктор споткнулся о незаметный в густой траве продолговатый серый камень и не упал лишь чудом.
– Руины очередного кромлеха. Если бы нам вздумалось проводить здесь раскопки, где-нибудь неподалеку мы точно наткнулись бы на горстку истлевших костей над прахом доисторической корзинки для пикников. Любопытное соседство!
Спускаться по каменистому склону холма было нелегко. Доктор умолк и вновь заговорил лишь на окраине деревни.
– Хотел бы я знать, куда они девались? – задумчиво произнес он. – Странное дело, странное. Я бы не отказался докопаться до сути.
Мы приблизились к калитке дома доктора. Он толкнул ее и вошел. Обо мне он как будто забыл.
– Обаятельная плутовка, – бормотал он про себя, отпирая дверь, – конечно, хотела как лучше. А все эти выдумки…
Изложенное далее я собрал, выслушав ничуть не похожие одна на другую версии профессора и доктора, а также обращаясь к сведениям, о которых знала вся деревня.
По моим подсчетам, эта история началась году в 2000-м до н. э., или, вернее (так как давние летописцы мало что смыслили в летоисчислении), в те времена, когда Ирландией правил король Эремон, а бретонскими дамами в белом