То, что он оставил при себе длинный желтый макинтош, еще ничего не значило: отслужившую свое одежду можно выбросить где угодно. С бородой дело обстояло сложнее. Неизвестно каким путем, но скорее всего ночью или рано утром, убийца очутился в конторе Хэпуорта на Фенчерч-стрит. По-видимому, ключи ему дала миссис Хэпуорт.
Свою шляпу и макинтош убийца спрятал, ему пришлось взять одежду, принадлежащую убитому. Пожилой клерк Хэпуорта, Элленби – из тех людей, которых принято называть достойными, – привык к неожиданным отъездам хозяина конторы, занимавшегося поставками для судов. Хэпуорт всегда держал в конторе пальто и собранный саквояж. Не найдя ни того ни другого, Элленби сделал вывод, что Хэпуорт уехал ранним поездом. Элленби забеспокоился бы через несколько дней, если бы не получил телеграмму – по его мнению, от хозяина, – согласно которой Хэпуорт в Ирландии, где пробудет еще несколько дней. Во всем этом не было ничего удивительного: Хэпуорту случалось отсутствовать и по две недели, наблюдая за отделкой судов, тем более что в конторе никому не требовались его особые распоряжения. Телеграмму отправили из Чаринг-Кросса, но в самое многолюдное время суток, и, естественно, отправителя никто не запомнил. Клерк Хэпуорта без колебаний опознал труп своего хозяина, к которому явно был привязан. О миссис Хэпуорт ему было нечего сказать. В ожидании суда им пришлось несколько раз встретиться по делам конторы, а прежде общаться не доводилось.
Сама подсудимая вела себя совершенно необъяснимым образом: если не считать произнесенной ею официальной формулы невиновности, не делала никаких попыток защититься. Ее адвокатам по мере возможности содействовала не подсудимая, а клерк Хэпуорта, да и то скорее в память о покойном хозяине, а не из сочувствия к его жене. Миссис Хэпуорт сохраняла полнейшее равнодушие. Лишь однажды она на миг дала волю чувствам. Это случилось, когда адвокаты, уже начиная злиться, убеждали ее предоставить им хоть какие-нибудь факты, на которых они могли бы строить линию защиты.
– Он мертв! – чуть ли не торжествующе выкрикнула она. – Мертв! Мертв! Какая теперь разница?
Но уже в следующую минуту она извинилась за свою вспышку:
– Ничто уже не поможет. Будь что будет.
Своим удивительным равнодушием женщина настроила против себя и судью, и присяжных. Это бритье в гостиной, когда тело убитого хозяина еще не успело остыть! Вдобавок убийца пользовался безопасной бритвой Хэпуорта. Видимо, его жена сама принесла убийце бритву, зеркало, мыло, воду и полотенце, а потом постаралась замести следы. Но не заметила несколько рыжих волосков на ковре. А утюги, утянувшие труп на дно! Кто мог додуматься до такого, если не женщина? Мужчине никогда бы и в голову такое не пришло. И вдобавок цепь и замок, скрепивший ее. Только хозяйка могла знать, что в доме есть подобные вещи. Скорее всего обмен одеждой в конторе Хэпуорта тоже ее идея, и она же дала убийце ключ. Это она знала, что рядом с домом есть пруд, она придерживала дверь, пропуская в нее убийцу с его ужасным грузом, она ждала, прислушиваясь, когда раздастся всплеск.