– Но у него дети, любимая, – я говорил с ней, а сам смотрел на то, как Майор играется со своими отпрысками на детской площадке и не мог поверить, что этот человек способен на зверства, описанные Натали.
– Ну и что? Почему тебя это останавливает?
– Они останутся без отца, – сказал я растерянно. Я искренне не понимал ее жестокости.
На миг она задумалась. Но не для того, чтобы осмыслить сказанное и отказаться от своей идеи, а лишь для того, чтобы найти нужные слова для убеждения.
– Тебя это не должно волновать. Я тоже выросла без матери. И она мне никогда не была нужна. И миллионы таких, как я. И ничего. Как-то выросли. И как-то живем. Сколько на свете детей без гребаных отцов и матерей! И никого это не волнует. Одни убивают родителей, другие – детей. Мы не должны страдать от этого. Это его отпрыски, пусть живут. Ты же не тронешь их, Андрей! Правильно?
– Натали…
– Я стану твоей женой. И навсегда буду принадлежать только тебе. Ты ведь хочешь этого больше всего на свете. Не так ли? Так убей его, Пикадор!
За нежностью ее губ и доступностью плоти я потерял рассудок, в упор не видя демона.
Я не мог отказаться от своих слов. Не мог принять единственно верного решения и забыть о Натали. Потому что забыть о ней было невозможно. Потому что вычеркнуть ее из жизни – означало совершить над собой сверхусилие, на которое я был не способен.
На следующий день я снова подкараулил врага нашей семьи. Мне повезло, он был без детей. Рука у меня не дрогнула. Я выпустил две пули ему в голову. Он умер на месте.
Призрак на мосту
После убийства Виктора Майора Натали мне сказала, что я самый лучший на свете, потому что не хочу терять то единственное и прекрасное, что у меня есть. То есть ее. И оберегаю ее всеми силами от недоброжелателей и зла. Тогда я и представить себе не мог, что на самом деле зло – это она сама. Моя любовь к ней придавала мне характера и воли, какой-то страшной, чуждой воли. И ощущение безнаказанности. Словно за ней стоял сам дьявол, который бы никогда не позволил мне ответить за содеянное.
Вскоре пришел срок, и Натали родила. Девочку мы назвали Катей.
Она сидела с ребенком дома, я много работал. Я почти не бывал с ними. Работа забирала все мое время. К сожалению, у нас оставалось лишь несколько выходных в месяц для того, чтобы побыть вместе. Это слишком мало для любви.