Тереза закрыла глаза, и Лиам отчаянно хотел стереть единственную слезу, которая осмелилась покатиться по ее щеке.
– Прошу, Лиам, уходи. Уходи, прежде чем я соглашусь на твое предложение. Уходи, прежде чем я начну тебе верить.
«К черту!» – подумал он.
Вместо того чтобы направиться к двери, Лиам обнял Терезу и крепко сжал. Он держал ее, пока не почувствовал, как ее тело напряглось. Мужчина решил отступить, поэтому он поцеловал ее в висок и выпустил из своей хватки.
– Я уйду, но я позвоню тебе позже, хорошо?
Лиам приподнял ее подбородок большим пальцем и подождал, пока ее глаза не встретятся с его.
– Еще одно: будь добра, хоть иногда отвечай на мои чертовы звонки.
Тереза наблюдала, как дверь ее кабинета медленно закрывалась за Лиамом. Сев в кресло, начала размышлять о нем. Она может спорить с ним, заниматься любовью, но видеть его таким добрым, щедрым и чувствительным… Она ненавидела его за то, как он себя ведет. Но только потому, что ей еще сильнее захотелось быть рядом с ним.
Вдруг она услышала резкий стук в дверь, а затем Коринн появилась на пороге.
– Эй, у тебя неожиданный посетитель.
От удивления Тереза села прямо в своем кресле.
– Кто?
– Я.
Тереза наблюдала за тем, как Николетт Райан прошла мимо Коринн и зашла в офис. Помощница лишь пожала плечами, как бы говоря: «А что я могу с этим поделать?»
За это утро у нее уже было двое неожиданных гостей: Лиам и эта репортерша. Если это превратится в тенденцию, ей нужно будет наладить обеспечение безопасности.
Тереза бросила недовольный взгляд на Коринн, прежде чем перевела глаза на миниатюрную гостью, стоящую перед ней. Выглядела девушка просто великолепно, и Тереза всегда так думала.
На ней была узкая темно-синяя юбка и белая шелковая рубашка с длинными рукавами, которая облегала ее соблазнительные изгибы, а также причудливая пара ярко-красных туфель на каблуках.
– Мне нравится твой стиль.
Тереза вздрогнула, желая взять назад сказанные слова. Эта девушка раздражала ее, как никогда. Особенно после ее репортажа о провальном торжестве Мэтта. Тереза не хотела восхищаться ею. Но, честно говоря, ей нравилось чувство стиля Николетт. Да, она периодически показывала свое декольте и в выгодном свете обнажала свои длинные ноги, но она никогда не переступала черту.
И то же самое можно было сказать о ее репортажах. Она сообщала лишь голую правду без всяких приукрашиваний. Возможно, именно по этой причине Тереза не выбросила ее в приоткрытое окно прямо на улицу.