Герцог посмотрел сверху вниз на сына, и взгляд его смягчился.
– Боюсь, это как раз то, что можно занести в список того, чего я не знаю. А куда бы ты хотел?
– В Занзибар!
– Почему в Занзибар?
– Мне нравится название. И еще там живут драконы.
– Драконы?
– Да. Ты не помнишь? Ты показывал мне на карте в комнате, где находится Занзибар. Там был нарисован дракончик. Он сидел на волне.
Беннейт не успел ответить сыну, появился Ангус и пригласил их на борт. Джоан с трепетом в сердце поднималась по лестнице. Корабль покачивался на волнах, палуба была скользкой, и она сожалела, что рядом нет никого, на чью руку можно опереться. Они прошли в кормовую часть, поднялись на небольшую платформу и миновали тяжелые двери.
– Мы с Джейми поднимемся на верхнюю палубу, миссис Лэнгдейл. Ангус проводит вас в каюту, где вы сможете отдохнуть.
– Не желаете оставить Джейми со мной?
– Полагаю, ему будет лучше на воздухе. – Коротко ответив, он повернулся к ней спиной и взял сына за руку.
Джоан ничего не оставалось, как пройти за Ангусом вниз по очень узкой лестнице, ведущей в такой же узкий коридор, а затем и в каюту, где все тоже было маленьким и узким: кровать, стол, стул и таз, прикрепленный к стене цепью. Окна в помещении не было. Первым желанием Джоан было сказать, что она тоже предпочла бы провести время на воздухе, а не в комнате, больше похожей на гроб, но жизненный опыт научил ее молчать в подобных ситуациях. Она улыбнулась, поблагодарила Ангуса, сняв капор, села на стул и приготовилась к нескольким часам пути.
Беннейт прислонился к катушке с тросом и принялся заворачивать Джейми в свой плащ с капюшоном, потом завязал его, оставляя видимой лишь прикрытый челкой лоб и глаза.
– Вот еще! – Джейми было плохо слышно из-за прикрывавшей рот толстой ткани, но чувствовалось, что худенькое тельце вздрагивает от восторга. Волна ударила в борт, брызги взлетели в воздух, капли рассыпались, образуя водяную пыль, часть ее осела переливчатыми бусинками на кудрявых волосах Джейми. Он запрыгал от радости и несколько раз ударился головой о подбородок Беннейта, наклонившегося, чтобы удержать сына.
– Ты видел, папа? Видел, какая она огромная Герцог рассмеялся. Его мучили усталость и холод, брызги воды не улучшали настроение, к тому же каждая миля, приближающая его к Лохмору, добавляла тяжести, будто он проживал за часы годы. Однако искренний, трогательный восторг сына дарил облегчение.