– Какой интересный сленг, – пробормотал семенящий слева ИХ. – Употребляете?
– Ты ведь знаешь, что нет, – резко ответил капитан. – Вихель запрещён.
– А когда не на службе?
– На что ты намекаешь?
– Дело в том, что вчера я случайно оказался в трактире «Пятнистая пятница», в котором коротали вечер ваши коллеги… уставшие после конференции… и я…
– Об этом тебе лучше помалкивать, – с прежней резкостью оборвал суперкарго Южир. И остановился перед Квадригой. – Дуешь?
Астролог ответил полицейскому не очень долгим, но дружелюбным взглядом и щедро поинтересовался:
– Будешь? – небрежно пыхнув синьору капитану в лицо.
Со стороны могло показаться, что Галилей не понимает, кто перед ним оказался, но в действительности ему было всё равно.
А вот окружающим – нет. И если Бабарский по-прежнему демонстрировал представителю власти полнейшую лояльность, то двух его длинных спутников навязчивость Южира стала раздражать. Они понимали, что полицейский ошибся и теперь отчаянно пытается спасти лицо, но помогать ему не собирались. Впрочем, нет: как раз ИХ и попытался оказать синьору капитану посильную помощь.
– Уже уходите? – осведомился суперкарго, глядя на полицейского начальника вежливо.
– Я хочу в точности знать, что здесь не употребляет никто, кроме астролога.
– Не употребляет, – торопливо заверил Южира Бабарский. Поскольку заприметил, что у Акселя дрогнули пальцы левой руки.
– Я хочу убедиться.
– Лучше вам поверить на слово.
– Это угроза?
– Ни в коем случае, синьор капитан. Мы бы себе не позволили…
– Может, бросим кого-нибудь в воду? – вдруг спросил Хасина. – Принесём, так сказать, в жертву озёрным духам… Бедокуру понравилось бы.
Медикус как раз закончил перегибаться через борт, выпрямился, откашлялся… и спросил, заставив кругленькую физиономию Бабарского несколько вытянуться.
– А тут глубоко? – поинтересовался Галилей, воспользовавшись тем, что ИХ и полицейский не находились со словами: первый – от злости на Альваро, второй – от злости тоже.
– Раз мы тут плывём, значит, достаточно глубоко.
– Корабли не плавают, а ходят.
– Ходят солдаты строем.
– Зачем ты это сказал?
– Потому что мы плывём не на солдате. И даже не на корабле. Это паром.
– Он точно ничего сегодня не пользовал, кроме вихеля?
– Я ему не нянька.
– Вы что себе позволяете?! – рявкнул синьор полицейский капитан и, наверное, должен был повергнуть присутствующих в некоторую оторопь, но не получилось, потому что сразу же за воплем Хасина вытянул правую руку и сообщил: