Выехали под ночь, чтобы не стать мишенью для шаривших по дорогам в поисках очередных жертв «мессершмиттов» и «юнкерсов». Завтра или послезавтра их ждал фронт, кого-то смерть, кого-то увечье, ранение, госпиталь, кого-то просто окопная грязь и ежеминутное ожидание своего последнего мгновения. Павел уже не испытывал такого оптимизма, как два месяца назад, наслушался разных историй об этой войне, по большей части очень невесёлых, даже мрачных. Но жене и старшей дочери, чуть ли не каждый день бегавшей на первое место службы повидать папу, неизменно говорил: «Это не надолго, вот увидите, скоро всё образуется, погонят наши немцев обратно в их поганую Германию!» Но что-то не гнали и не гнали, Павел Петрович не мог спокойно выжидать и смотреть, как всё само собой образуется. В начале августа он перевёлся из батальона аэродромного обслуживания во Ржеве в боевую часть и, как на финской войне, получил стрелковый взвод под начало. Не мог больше спокойно слушать печальные сводки Совинформбюро, должен был сам бить фашистов, сам изгонять их с нашей земли, хотя знал, понимал, как дорого это будет стоить.
Стемнело, клонило в сон, бойцы в кузове, наверное, закемарили. Сидевший в кабине рядом с ним помкомвзвода тоже тихо посапывал, несмотря на тряску. Кто-то из них двоих должен не спать – мало ли что, фронт близко. Воеводов решил не будить подчинённого – когда станет совсем невмоготу, тогда тот сменит своего командира. Водитель попался хмурый и неразговорчивый, жаль, ведь за беседой время быстрее бежит, даже черты лица его в темноте рассмотреть как следует не удалось, чётко вырисовывался только курносый профиль с глубоко посаженными глазами. Что ж не хотел поддержать беседу шофёр – ничего не поделаешь, может, стесняется командирских петлиц младшего лейтенанта, подумал Воеводов, значит, оставалось лишь смотреть в окно.
Водитель молчал, а жаль. На самом деле им было о чём поговорить. Потому что Гриша Пескарёв оказался земляком Воеводова, тоже гомельский, только из другого районного центра – из Ветки, – старинного, с почти трёхсотлетней историей, староверского местечка. Тогда, в те давние годы, предки Гриши рванули из России в Польшу, не приняв никониановскую церковную реформу, и поселились на берегу тихого и неширокого Сожа, в паре десятков километров от Гомеля, ну а от родового гнезда Воеводовых около райцентра Буда-Кошелёво расстояние ненамного больше – вёрст сорок напрямую. На фронте всегда радовались землякам – всё-таки какая-никакая, а ещё одна тонкая ниточка, связывавшая с малой Родиной.