Минуя пушистый от травы холмик, я вышел к опушке
маленькой рощи, которая показалась мне намного гостеприимней и
светлее Блодвельда, поэтому я безбоязненно ступил на тропинку,
ведущую в чащу, и не спеша продолжил путь.
В Блодвельде нужно было держать ухо востро. Не ровен час,
можно нарваться на стаю волков или наступить на шипобрюха, а то и
встретить чудовища пострашнее, ведь не зря вокруг того леса ходит
столь много слухов о неведомых зверях и гигантских полулюдях, что
вгоняют в ступор лишь при одном взгляде на них. Посему я был просто
рад выбраться с того проклятого места, чувствовал себя слишком
расслабленно и уверенно, это и привело к тому, что я заметил
смертельную опасность слишком поздно.
Я брел прогулочным шагом по ровной дорожке
погруженный в свои мысли, мимо редких, но высоких сосен, через
кроны которых пробивались солнечные лучи, когда услышал ровный шум
воды. Осознав, что река уже совсем близко, я ускорил шаг в желании
выйти к ней и увидеть, как далеко я от Илиан-Уирда, ведь мне
казалось, что город уже сосем рядом.
Торопясь, я и не заметил как Неро недовольно заворчал, и
начал потихоньку скрести моё плечо, пытаясь предупредить о том, что
почуял что-то. Не обратив на него внимания, я спустился по дорожке
по скользкой от влаги земле к поблескивающей рядом воде, которую я
уже мог ясно разглядеть. Только когда река уже тихо журчала у моих
ног, я увидел его.
Кузури.
Видимо он спустился с гор в поисках добычи, а может голод
пригнал его из Блодвельда, так или иначе нынешнее место не было
средой его обитания. Тропинка привела меня к броду, которым
пользовался народ из города, чтобы пересекать реку и порыбачить.
Течение здесь было слабое, поэтому рыба вертелась прямо под ногами
и Кузури это нравилось.
Он ловил рыбу, изредка постукивая мощной лапой по воде, и
стоял ко мне спиной, так что я замер в надежде, что он меня не
заметит и не почует.
Особь была большой,- холка доходила мне почти до груди, а хвост
был усеян иглами на конце, это говорило о том, что зверю уже больше
пяти лет. Темная кожа, которую изредка покрывала шерсть, лоснилась
на солнце, а на широкой спине поблескивали загнутые и острые шипы.
Огромная покатая голова твари медленно повернулась в мою сторону, и
глубоко посаженные янтарные глаза под мохнатыми бровями яростно
блеснули. Тогда я полностью осознал, как глубоко я ступил в
навоз.