Интереснее всего было смотреть в окно. Наблюдать за падавшими желтыми листьями или представлять, как на язык попадает снежинка. В этот момент мне казалось, что я нахожусь там, на улице. Бесконечно гуляю в парке. И перед мои взором открывается то одна, то другая дорожка. А я иду все время вперед. Меня манит глубина и свежесть парка. Почему-то представлялся именно парк, а не лес. Наверно потому, что мы с мамой когда-то много времени проводили в нем. И было как-то спокойно и ужасно хорошо тогда…
Из сладостного забытья меня выдергивало нетерпеливое постукивание карандаша по столу. Я старался не встречаться взглядом с Нэлли Ивановной. Я точно знал, что нужно делать: опустить покорно голову и усиленно начать писать в тетрадке – неважно что, важно демонстрировать бурную деятельность, понимание и покорность. А отдельно в другой тетрадке я рисовал и писал то, что мне хочется. У меня были страницы с волшебными кактусами, гномами, выглядывающими из-за сталагмитов и сталактитов, глаз дракона, растворявшийся во тьме, пасть неведомого чудовища, принцесса, бежавшая по дорожке, а ее тень, струящаяся из-под ног, догоняла ее, и форма у той тени напоминала то ли собаку, то ли волка. Это был мой мир. Только мой. Я его сам создал. И даже не думал о том, чтобы туда кого-нибудь пускать. Я открывал свою тетрадку и погружался в совершенно неизвестные, чарующие и пугающие приключения. Я сам управлял ими. Тени, деревья, миражи складывались именно в те картинки, которые хотел я. И там не было никаких правильных схем и заранее заданных путей. Там были только те дороги, которые придумал я сам.
Спустя несколько лет я познакомился с таким предметом, как литература. Пока у нас в начальной школе было чтение, я так остро не ощущал того, что и здесь есть «правильные схемы». На чтении мы проходили всякие сказки и рассказы, учились задавать вопросы, отвечать на них, высказывать свою точку зрения. В общем-то чтение мне нравилось. Оно было чем-то похоже на мою тетрадь. Я как будто заглядывал в чужой мир, таинственный и интригующий. Самое увлекательное, что далеко не всегда можно было догадаться, что придумают герои. В общем, мне нравилось. А вот литература меня удивила. Оказывается, в книжках есть свой потаенный смысл. И при этом строгий и правильный. Мне как-то новая наша учительница сказала: «Вы, Евгений, вообще не понимаете сути вопроса».