Именно так и обнаружил он когда-то человечков. Случайно уронил еду на пол, да сразу не подобрал. Увлекся – варганил геополитику, то самое сражение под Смоленском. Краем глаза приметил какое-то движение на полу. Подумал было, что мышь гуляет или таракан. Нет, – это оказались люди, только совсем крошечные. Утин моментально соорудил поддон, положил на него приманку – и посадил добрый десяток человечков в трехлитровую банку, попавшую под руки. Они загрустили – тоже прислонились к стеклу и обхватили голову руками. Вот тогда Утин сбегал на помойку и принес оттуда коробку от холодильника. И как хорошо все сложилось! Как надежно обжились они в этой коробке и как удобно было Утину помогать им в обустройстве жизни! Пока не случился тот позорный побег через дыру в углу коробки. Утину пришлось выманивать их заново. Раз за разом поднимал он поддон с человечками, переносил их в обмотанную скотчем коробку, а сам боролся с желанием растоптать ногами в лепешку тупое неблагодарное племя. Чего не хватает этим тварям? Куда, ради чего лезут они из коробки? Сейчас вот еще до альпинизма додумались. Даешь им ресурсы для строительства жилья – а они крючья мастерят, чтобы удрать на вольные хлеба. А какие там хлеба? Тоже мне воля – паутина, сырость, грязь, хищные насекомые, голод. Сами же толпой клюют потом на приманку, рискуют жизнью и свободой ради крошки на поддоне.
Утин полюбил ловить человечков. Правда, их выбегало на поддон все меньше. Раньше часа хватало, чтобы обнаружить на поддоне двух-трех разведчиков. Теперь иной раз и полдня проходило впустую – видимо, почти весь народец перебрался в коробку. Тем интереснее была операция по спасению – так называл Утин это свое занятие.
Пока тянулось ожидание, Утин поневоле вернулся к мыслям, которые старался отогнать от себя. Мысли эти тревожили Утина, вели по замкнутому кругу, погружали в безысходность. Все было хорошо в коробке, пока он, Утин, мог сюда приходить. А приходить надо было ежедневно. Утин отбоярился от домашних хлопот, перестал ходить в гости, ездить в командировки. Перестал задерживаться на работе. Он понимал, однако же, что долго так не протянет. Могут грянуть авралы. Может произойти ЧП на службе или в жизни. Он может, наконец, просто заболеть – что и случилось в прошлом месяце. Температура, кашель, насморк, лихорадка. Он на ватных ногах, превозмогая слабость, все равно брел сюда, в гараж – ведь сдохнут с голоду или от жажды эти твари, утонут в собственных нечистотах, лишатся воли к размножению.