– Даня ты что совсем с дуба рухнул?! – повертел он у виска.
– Ничего я не рухнул! – недовольно буркнул Данила.
– Точно! С башкой у тебя не все в порядке! Ты зачем Омаровне трепанул про свою службу там?!
– И что?! – не сдавался Данила. – Если это правда!
– Какая правда?! Кому нужна твоя правда?! – напирал на него Юра. – Олух царя небесного!
– Да и хрен с ней с Омаровной. Буду здесь лежать! Подумаешь удивила карга старая. Что я не привык в поле ночевать?!
– Да коридор – это фигня! Я уже не про то! – понизил он голос. – Она же сейчас, девки говорят, докладную на тебя строчит.
– Куда? – недоуменно вытаращил глаза Данила.
– В органы! – еще тише добавил он и оглянулся по сторонам. – Типа пусть тебя проверят по полной в ФСБ.
– А что меня проверять, я ни от кого не скрываюсь, – вяло отмахнулся Данила. – Рассказал все как было.
– А все почему? Язык! Враг твой! Помалкивал бы в тряпочку, правдолюбец хренов!
Парни долго смотрели друг на друга как петухи и вдруг Юра сменил гнев на милость, широко улыбнулся, снимая напряжение:
– Ладно! Это пока Омаровна допишет седьмой вариант, пока его отошлют, пока там сообразят, что к чему, у нас есть немного времени. Давай так! Дуй в кабинет к главврачу. Ее сегодня нет. Там Зинка. Вот тебе шоколадка. Попроси ее выдать на пару часов твой паспорт. Скажешь: симку купить надо. Домой звонить, типа деньги кончились. Ну или соври еще чего-нибудь. Как возьмешь, собирай манатки и дуем на вокзал.
– А ты?
– Не парься? Мне давно намекают, что я тут задержался. Я заранее все получил. Тебя ждал.
– Ладно! Спасибо! – повертел Данила в руках плитку «Бабаевского с фундуком». – Пойду попробую!
– Ни пуха ни пера!
– К черту!
Операция по изъятию паспорта прошла без сучка и задоринки и уже спустя полчаса, молодые люди, двигаясь по Кирова, свернули на Придорожный переулок и торопливо вышли к железнодорожным кассам.
– Только не долечились?! – тяжело вздыхал Данила. – Бьет в голову от быстрой ходьбы!
– Ну там тебя скорее в гроб бы вогнали коновалы, – подтрунивал Юра.
– И то правда.
Ростовский поезд подошел без опозданий. Настроение у них было приподнятое. Данила неотрывно смотрел в окно. Синяя форма станционных рабочих. Желтые флажки, белые железнодорожные домики, разъезды, семафоры, холмы, перелески, закрытые шлагбаумы, изгибающийся хвост вагонов, низкое утреннее солнце, водонапорные башни из красного кирпича. Это была Россия.