Семён Афанасьевич со всей ответственностью писал: «на совести моей и моей жены, Галины Константиновны, нет ни одного пятна, которое помешало бы нам смотреть открытыми очами в глаза Родины, в глаза десяти тысяч воспитанных нами граждан». Это действительно выдающийся педагогический подвиг! Данный факт позволяет относить Семёна Афанасьевича Калабалина, его супругу, Галину Константиновичу, как и их учителя Антона Семёновича Макаренко, а также их сына Антона Семёновича Калабалина к выдающимся педагогам России – национальному достоянию. Им удалось сохранить для Отечества несовершеннолетних, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, не имевших будущего в жизни, поставить на их ноги, сформировать из каждого духовно богатую личность и, что самое главное, выпустить в самостоятельную жизнь тысячи молодых людей-патриотов России.
Семён Афанасьевич прошел суровую школу жизни, воспитанный улицей, он хорошо понимал самых трудных воспитанников и мог найти к каждому из них свой подход. Он подчеркивал: «Не могу без трудновоспитуемой братии»; «Я не нахожу полного применения моим силам в нормальном детском доме». Ему приходилось работать с исключительно сложным контингентом воспитанников. Как писал А. С. Калабалин: «Часто, бывают такие ребята, что.., ну живой организм. Но это ещё не значит, что его нужно любить, потому что он скорее вызывает какое-то опасение, какую-то тревогу и какую-то настороженность, опаску. И всё-таки мы многое в себе человеческое перебарываем, влюбляемся в нашего воспитанника, ещё не воспитанного, а затем делаем его таким красавцем. И так неудержимо влюбляемся, что потом, когда расстаёмся, что как будто кусок сердца откалываем». В этом существо Семёна Афанасьевича – педагога и патриота.
Иллюстрацией к личности Семёна Афанасьевича выступает высказывания французских педагогов Мориса и Даниэль Приу: «Неужели тот самый, из «Педагогической поэмы»? Отчаянно смелый и нежный, упрямый и бесшабашно весёлый, гроза кулацких погребов, а потом верный друг Макаренко… Совпадает его внешний портрет, написанный Макаренко, хотя тому Карабанову было на 45 лет меньше: «Он неотразимо ярок и грациозен… от него несёт выдержанной в степях воловьей силой, и он как будто её нарочно сдерживает». Но он изменился за эти четыре десятилетия. От него веет теперь совсем другой силой – силой человека большой культуры, силой педагога с железным тактом, увлечённого своей тяжелейшей и нужнейшей работой… А сколько его силы уже израсходовано, сколько отдано щедро и безвозмездно! Чем и как измерить её? Ведь Семён Карабанов не из тех служивых педагогов, что занимаются с детьми от звонка до звонка. Он следовал заповеди своего учителя: «Если ты хочешь быть настоящим человекоделателем – страдай и радуйся вместе с воспитанниками, совершенствуйся с ними каждый день…»