– Сколько тебе лет?
Ответ или молчание.
– Нравится тебе здесь?
Молчаливый кивок. Молниеносный взгляд – и вновь опущенные глаза.
Они нас боятся! – дошло наконец до Вечесловых. – Боятся, что их заберут в незнакомую жизнь чужие незнакомые люди. Такое уже было, им слишком хорошо помнился родной дом, из которого отчаянно не хотелось уходить. Но – мольбам не вняли, разжали вцепившиеся в спинку кровати детские руки и увезли туда, где никогда не будет мамы.
Девочки живут в тепле и заботе, им здесь хорошо. Примут ли они своих новых родителей, смогут ли их полюбить? Вон, даже конфеты не берут, словно сговорились. Последнюю мысль Иван Антонович высказал вслух.
– До окончания Великого поста пять недель. Напрасно вы вводите детей в искушение. Они ещё малы, им трудно удержаться и не взять на душу грех.
– Грех? Конфета по-вашему грех? Посты не распространяются на детей, они растут, им нужно полноценное питание, – возразила Вера Илларионовна.
– Монахини и послушницы вкушают пищу дважды в день, в среду и пяток одна трапеза, по одной литре (340 г) хлеба, можно с солью, и воду. В Великий пост вкушать положено один раз в день. Для воспитанниц приюта другой режим: девочки завтракают, обедают и ужинают. А посты обязательны для всех. Здесь монастырь, если помните. – Настоятельница больше не улыбалась, смотрела строго.
Вера Илларионовна, которой муж довольно чувствительно наступил на ногу, торопливо согласилась:
– Да, да, конечно. Я об этом не подумала…
Она впервые в жизни ощутила растерянность. Двадцатипятилетний педагогический опыт оказался бессильным против логики матушки Анисии, перед которой любые возражения казались кощунственными. Вера Илларионовна только теперь поняла, почему девочки ведут себя так странно: не гомонят, не смеются, не затевают шумных игр. Даже самые маленькие разговаривают вполголоса.
В монастырь люди приходят по своей воле и, как правило, взрослыми, чётко понимающими, что они приобретают и чего лишаются. Но приют – не для монахинь, здесь живут дети, которым не оставили права выбирать. Выбор сделали за них.
Вера взглянула на мужа, и тот утвердительно кивнул. Похоже, обоим пришла в голову одна и та же мысль. Мысль была невесёлой.
Настоятельница, взглянув на часы, прекратила их мучения, сочтя визит достаточным. Супруги Вечесловы в молчании шли вслед за ней по дорожке, обсаженной кустами дикой розы. Вера вдруг остановилась и тронула мужа за рукав: за кустами кто-то тихонько плакал.