– Ты это… Про нас больше не пиши, ладно? – робко попросил Сашка. – Нам-то с Неделей ничего, терпимо, а Бадеха обиделся. За бадью.
– Я не буду писать, – пообещала Арина.
– Поклянись!
– Клянусь своей могилой.
– Так у тебя же нет могилы.
– Будет, если нарушу клятву, – заверила Сашку Арина. – А вы… Если ещё хоть раз меня Зябой назовёте, я такое про вас сочиню… Басню Сумарокова переделаю, свет божьего не взвидите. Соплями обхлебаетесь! – пообещала Арина.
– Сумароков это кто?
– Поэт, драматург и литературный критик, жил в восемнадцатом веке. Мы его в гимназии проходили:
«Прогневавшие льва не скоро помирятся;
Так долг твердит уму: не подходи к нему.
Лисица говорит: «Хоть лев и дюж детина,
Однако ведь и он такая же скотина…»
– Не-не-не, мы не будем, – испугался Сашка неведомого Сумарокова. Девчонка-то с сюрпризами, вот – кто бы мог подумать! Напишет про них «басню», и тогда жди беды… Всем классом распевать будут.
– А как нам тебя звать-то?
– По имени. А можно зябликом, меня в гимназии так звали, – великодушно разрешила Арина.
– Слу-уушай… А чего ты в детских колготках ходишь? У тебя ноги больные, да?
– Нормальные у меня ноги. Просто гайморит, мне простужаться нельзя, а из окон дует, – объяснила Арина. – Мне в школу нейлон не разрешают надевать, летом только можно.
– А ты и летом в колготках ходишь? Культурная, типа?
– Я только в городе, а на даче в шортах хожу.
– Ты?! В шортах?! – изумился Сашка.
– А что?
– Да ничего. Я просто так спросил. Спросить нельзя, что ли? А на физру почему не ходишь?
– У меня освобождение. Там бегать надо и прыгать, а у меня гайморит. Нужна мне ваша физкультура… Я в студию хожу, хореографическую, занятия шесть дней в неделю по три часа, мне хватает, – улыбнулась Арина.
За их беседой наблюдали одноклассники. Близко однако не подходили: к Зозуле с вопросами лучше не лезть, его даже Родин побаивается.
Сашке почему-то стало стыдно.
– Ты это… Не сердись. Мы не хотели. Нас Пашка заставлял.
Арина ему не поверила, но молчала. Сашка, воодушевившись, продолжил:
– Поклянись, что никому не скажешь!
– Могила!
– Бадеха в тебя… Короче, нравишься ты ему, сам сказал. Но смотри, если кому проболтаешься, тебе не жить.
– Нужен он мне больно… – поморщилась Арина. – Так ему и передай.
– А про ремень откуда узнала? Бадеха никому не говорил, даже Пашке. Только нам с Неделей.