Глава 5
Возвращение Анастасии обсуждал весь город, как бы ни старались утаить эту новость члены семьи. Это событие со всеми пикантными подробностями, будь они выдуманными или нет, смаковали с упоением, будто людям дали возможность попробовать какой-нибудь пряный экзотический продукт.
Любое появление мало-мальски приближённого к Анастасии человека вызывало ухмылки и громкие перешёптывания окружающих.
Уволенная Анна ещё больше досаждала семье, от обиды распуская сплетни о скандале в их доме.
Больше всего переживал эти злосчастные времена отец Анастасии. В этот же день, когда его дочь вернулась так же внезапно, как и исчезла, мужчина повёз её в церковь на исповедь, где присутствовал свидетелем при каждой фразе, сказанной устами девушки. Затем, отправив её домой, долго обсуждал случившееся со священником.
Что сказал ему служитель церкви, для Анастасии и для всех членов семьи остаётся загадкой, но вернулся отец спокойным и, даже можно смело предположить, повеселевшим. Спешно пообедав, он ушёл в джентльменский клуб до поздней ночи.
Шли месяцы, в семье больше эта тема не поднималась, и раны, нанесённые каждому члену семейства, стали постепенно затягиваться. Но единственная рана, которая никак не могла затянуться, была в сердце вернувшейся девушки.
Город тоже перестал смаковать скандал, обсосав, обслюнявив все сплетни её побега до полной потери вкуса. Сейчас люди стали больше жалеть несчастную девушку, которая всецело и чисто отдалась любви, а подлец её предал и унизил.
При виде девушки кавалеры вновь поднимали шляпу и слегка наклоняли голову в знак почтения, а дамы перестали коситься в её сторону. Старые женщины грустно вздыхали, переживая за судьбу девушки:
– Такая хорошенькая, кто ж её теперь замуж возьмёт? – причитала пожилая женщина в лиловом платье.
– Если бы мой сынок не был женат, я точно бы сосватала его к Анастасии! Кто ж не ошибается? Она же любила! Разве это грех? Значит она будет любить своего мужа и детей, – твёрдо наставляла другая дама в зелёном платье.
Как бы ни улучшалось положение в семье и обществе, Анастасия всё никак не могла залечить свою душевную рану. После случившегося предательства и последующего нервного потрясения девушка стала болеть. Душевный недуг тут же перешёл в физический.
Боль, что постигла её при возвращении домой, была в тысячу раз невыносимее, чем та, когда подлец говорил, что уезжает. Предательство, страдания, обида. Все осколки души были выплаканы тихими слезами в подушку. На месте веселого трепещущего сердца висел туман, плотный в своём бездушии.