– Всем разделиться по десяткам, – закричал наш командир.
Я стоял, совершенно ошарашенный происходящим, и не мог понять,
как люди будут делиться, и куда бежать мне. Всё произошло само по
себе. Солдаты, стоявшие слева и справа от меня, просто разошлись в
стороны, а наша десятка осталась стоять на месте. Луна, которая
продолжала стоять за моей спиной, прошептала мне на ухо:
– Блин, я хоть и понимаю, что это только игра, но мне страшно.
Реально страшно. Хотя, наверное, именно за такими эмоциями, мы и
приходим сюда.
Тем временем из гнили уже сформировались жуткие монстры. Перед
нашей десяткой возвышалась тварь, напоминающая многоножку. Туловище
этого монстра состояло из нескольких человеческих тел,
неестественно перекрученных между собой. Ещё несколько тел
возвышались в передней части этого создания, а сверху несколько
людских голов, смотрели на нас бельмами глаз. Человеческие руки и
ноги образовали несколько пар лап. Человеческие конечности, неровно
отрезанные и переломанные, на конце которых белели заострённые
кости на манер когтей, заменяли твари руки.
Мне стало страшно. Я не просто испугался эту тварь. Я испугался
приближения смерти. Моей смерти. Если Луна понимала, что это игра,
то я не понимал сейчас ничего. А что, если просто сдохну сейчас?
Возможно, я увижу перед глазами надпись о своей смерти и всё.
Темнота и тишина. Ничего больше.
Из мрачных мыслей меня выдернули крики воинов, ринувшихся в бой.
Я на миг обернулся и увидел, как Луна натягивает тетиву лука, а
затем побежал за остальными. Мы выстроились полукругом перед тварью
и начали поочерёдно делать короткие выпады, пробуя достать мерзкого
монстра мечами. Получалось не очень, и люди стали обходить
магическое существо с разных сторон. Я остался прямо перед
монстром. Старался, но так и не ухитрился проткнуть мерзкую плоть.
Монстр атаковал обрубками с костяными шипами на конце, и у него
получалось намного удачней, чем у нас. Уже два человека лежали в
крови, не шевелясь. А потом кто-то догадался рубить твари
конечности, от чего она явно сильно страдала.
Я поймал момент, когда монстр отвлёкся на воина, нанёсшего ему
глубокую рану, и со всего маха рубанул по одной из лап. Удар явно
получился хорошим. Лапа монстра, бывшая когда-то человеческой
рукой, надломилась. Тварь взревела, на удивление быстро
развернулась, взмахнула одной из своих верхних конечностей с шипом
и угодила мне прямо по лицу, отчего меня отбросило на несколько
метров. Сильная боль взорвалась в мозгу белыми пятнами. Я упал на
спину, выронил меч и, обеими руками закрыв лицо, закричал. Липкая
кровь пробивалась сквозь пальцы. Перед закрытыми глазами понеслись
красные системные сообщения, о каком-то дебафе, о потери какого-то
количества жизни.