Вечером я позвонил Дмитрию и попросил своих сотрудников собраться в офисе на следующий день в десять утра. Когда я туда прибыл, то обнаружил настенные доски пустыми. Я нисколько не огорчился. Голос уже успел объявить все вчерашние «живые слова» ныне мертвыми. Мы сели за стол. Я искренне пытался разъяснить свои убеждения, пытаясь выстроить некую теологию явления Бога Слова, но мои сотрудники уже не хотели следовать за мной. В конце встречи Дмитрий поставил меня в известность, что на завтрашний вечер назначено собрание членов церкви.
– Виктор, только не говорите на нем стихами, – попросил он напоследок.
Я был совершенно спокоен. Моя вера в то, что «живые слова», стоит мне их произнести, разрушат любые людские козни, была незыблема. Видимо, этого опасались и мои оппоненты, потому что присутствовать на членском собрании от шестого декабря 2006-го года и сказать хоть что-то в свою защиту, мне просто не дали. За пару часов до него люди, которым я доверял больше остальных, сговорившись с врачами психиатрической больницы № 26 города Электросталь, упрятали меня за решетку.
Игнорировать это я уже не мог
Задания, которые непрестанно давал голос, звучавший внутри меня, становились все более похожими на волшебную сказку. Краем мысли я это подметил для себя, но по-прежнему продолжал их неуклонно выполнять. Я связывал звучащую реальность с называемым мне якобы бесовским именем и разбивал другим именем якобы Бога или ангела. Задания усложнялись. Запреты на употребление тех или иных слов множились, как снежный ком. Сконцентрироваться на всем этом становилось все труднее еще и по причине таблеток, которые мне велели выпить.
Поручения голоса, которые я немедленно выполнял, выставляли меня круглым дураком. Следуя его указаниям, я во всеуслышание заявил, что завтра начнется пробуждение, а больному в соседней палате сказал, будто его рука исцелилась. Сотрудница, раздававшая пищу в столовой, спровоцировала меня на откровенность. Я ей рассказал о своих ожиданиях пробуждения по всей стране. Основательно передернутые, эти мои слова попали в историю болезни.
Так прошел первый вечер. На следующий день я всё посматривал на включенный телевизор, не объявят ли о начавшемся пробуждении (голос сказал, что по всей стране проснутся все, уснувшие летаргическим сном, и это событие попадет в СМИ). Но день прошел, а обещанного чуда во всероссийском масштабе так и не случилось. Проигнорировать это обстоятельство я уже не мог.