Лорд Генри осторожно уточнил:
– Верно ли я понял, что мы говорим о… м-м-м… награде за мое преданное служение императору?
– Совершенно правильно. От вас требуется поддержать владыку осенью, при голосовании в Палате, независимо от невесты, которую он выберет летом. Как видите, я ожидаю от вас лишь тех действий, к которым призывает вассальный долг.
– А если владыка Адриан назовет своей избранницей леди Аланис Альмеру…
– …Вы станете пред нею на колено и поклянетесь в верности. Суть в том, что если Адриан назовет другую невесту, то ваши действия буду точно такими же.
Генри Фарвей поднес к губам кубок.
– Я хочу напомнить… м-м-м… лорд Эрвин, что мы с вами пьем альмерское вино. Оно может забродить в желудках, если наши голоса окажутся не на стороне леди Аланис.
– Наши голоса будут на стороне императора, и едва ли кто-то сможет обвинить нас в этом. А если леди Аланис не сумеет вызвать в сердце государя теплых чувств, наша ли будет в том вина или ее собственная?
– Вы говорите верно, но альмерское вино бывает весьма… м-м-м… хмельным. Оно может ударить в голову и толкнуть на безрассудные действия… к примеру, лишить императора поддержки в Палате Представителей до тех пор, пока он не изменит выбора в пользу леди Аланис…
– Трезвый человек назвал бы такие действия шантажом. Если хмельное вино побуждает вассала шантажировать собственного господина, то лучшее, что может сделать вассал, – это сунуть два пальца в рот и очистить свой желудок. А затем перейти на напитки покрепче, вроде орджа или нортвудского ханти. Они бывают горьки, но никогда не вызывают рвоты.
Как и в беседе с архиепископом, Эрвин оставил решающий аргумент напоследок. Встать на сторону герцога Альмеры, пытающегося давить на владыку, – означает пойти на конфликт с императором и двумя могучими северными землями. Союз с Эрвином обещает лорду Генри не меньше выгод, но таит значительно меньше опасностей.
Лорд Генри Фарвей потер подбородок.
– Слухи не врут, милорд. Вы… м-м-м… хороший игрок в стратемы. Считайте, что получили еще одну фишку.
Конец мая 1774 года от Сошествия
Река (около 380 миль от границы империи Полари)
– Стреляйте, мой лорд! Стреляйте! Уйдет же!..
Эрвин София очнулся от размышлений. В тридцати шагах от него стоял олень – грациозный красавец со светлыми подпалинами на шее.