Осень? Опять всплывшая из неизведанных глубин подсказка. На этот раз про время года. Эх, еще бы число вспомнить, да и год – было бы вообще волшебно!
И я и коллеги-инженеры вышли из поезда одетыми в костюмы с рубашками. Я галстук не носил, во всяком случае, на вешалке с одеждой его не нашлось. Мои же старшие товарищи оказались застегнуты на все пуговицы: оба при галстуках, важные такие, прямо, как чиновники, а у Павла Геннадьевича через левую руку еще и бежевый плащ перекинут. Выражение лиц соответствующее – как будто на выборы президента идут голосовать за оппозиционного кандидата.
Так, стоп! Какие еще выборы? Какого такого президента? Мы же вроде в Союзе живем! В нем нет президентов, да и выборы – чистая формальность.
В Союзе? Опять эти провалы. Нет с этим точно надо что-то делать, а то как бы не спалиться на работе. Ведь ни черта же не помню не только про работу, но и про страну. Решил, что буду побольше молчать, а о результатах командировки пусть коллеги начальству сами докладывают – обойдутся как-нибудь без помощи молодого сотоварища.
Зашли в вагон метро – народу много, но не час пик.
И опять архаика какая-то. Память подсказывает, что вагоны, да и сама станция должны выглядеть совсем не так. Вопрос: как? Вроде я помнил их не настолько округлыми. И сиденья другие, да и обивка. Но все как-то смутно, точно утверждать ничего не могу. Ох, бедная моя головушка …
Люди в вагоне оказались одеты примерно так же, как мы: у мужчин преобладали костюмы, некоторые носили плащи, у женщин – платья, юбки, блузки, кофты и те же плащи. И опять внешний вид окружающих людей показался мне немного странным. И опять я не мог себе объяснить, почему?
Кстати, многие мужчины носили усы, а вот бороды были большой редкостью, так что эспаньолка, украшающая нижнюю часть лица Павла Геннадьевича смотрелась, пусть и не экзотически, но, отнюдь и не данью моде.
Еще обратили на себя внимание зализанные прически практически у всех мужчин. Волосы у большинства из них оказались уложены настолько тщательно, как если бы они провели несколько часов в парикмахерском кресле. И прямо оттуда спустились в метрополитен. Данная деталь также показалось мне необычной. Однако, даже необычность восприятия за сегодняшнее утро настолько приелась, что уже перестала удивлять.