Эта фраза – скрытый защитный маневр фру Торкильдсен. Допивать она предлагает не просто кофе, а кофеек, причем сделать это надо именно сейчас. Вот такая вдовья бюрократия на блюдечке японского фарфора. А разливая по чашкам последнюю порцию кофе, она безжалостно, едва заметно кивнув в сторону Кутенка, спросила:
– Как он?.. Не получше? Он как – по ночам по-прежнему?..
Молчание. Сучка посмотрела на Щенка. Щенок уставился в пространство.
Фру Торкильдсен сделала крошечный глоток.
– Ох да, хорошо хоть, сейчас придумали всякие эти компьютерные игры – хоть утешится.
Впервые за весь вечер все посмотрели на Кутенка. Тот сидел неподвижно, и лишь большие пальцы – большие пальцы! – стремительно мелькали над приборчиком, а все остальные молча смотрели на него. Фру Торкильдсен в эти минуты стала для меня совершенно непостижимой – пока она молчала и голоса ее не было слышно, угадать ее настроение я не мог. А вот спокойный голос и чересчур отчетливо произнесенные фразы свидетельствовали о том, что фру Торкильдсен пару раз заглядывала в шкафчик с салфетками.
– Ты хорошо играешь? А?
Мальчишка даже не заметил, что к нему обращаются. Тогда фру Торкильдсен повернулась к Сучке:
– Он все время играет, да? В своем мире живет. Но они сейчас все такие, верно? – Фру Торкильдсен хохотнула: – Давайте-ка лучше выпьем по такому случаю коньячку.
– Мы за рулем! – тут же хором заявили Щенок и Сучка.
Но фру Торкильдсен голыми руками не возьмешь. Она принесла бутылку и налила обоим коньяку.
– Вы тогда уж сами решите, кто из вас двоих за рулем, – проговорила она с самой коварной своей улыбкой.
Похоже, Сучке надоело ждать, когда Щенок «скажет это. Сейчас же!», поэтому когда фру Торкильдсен наливала в ее бокал коньяк, она прокашлялась, явно решив сказать «это» сама.
– Вы хотели подольше пожить в собственном доме, и мы всегда поддерживали вас в этом желании, – начала она.
От нее воняло беспокойством. Над следующей своей фразой она задумалась, и Щенок чуть не встрял в разговор, однако Сучка опомнилась. Я слышал, как с каждым словом сердце ее колотилось все быстрее.
– Вот только это «подольше», – она подняла руки и изобразила пальцами в воздухе туповатый жест, похожий на кошачье царапанье, – уже очень скоро закончится.
– А может, и уже закончилось, – пробормотал Щенок, после чего над столом вновь повисла тишина. Еще более гнетущая.