В прошлый раз я прыгнула, спасая собственную жизнь. Если бы только воссоздать те же самые ощущения…
Держа правую руку на сферической капсуле, а левой сжимая рычаг двигателя, я ввела корабль в пикирование. Три дрона тут же устремились за мной, но я предугадала их выстрелы и развернулась так, что все заряды прошли мимо. Потом надавила рычаг двигателя, по-прежнему следя разумом за «нигде».
Глаза продолжали появляться, отражаясь в куполе, как будто он показывал нечто, следящее за мной из-за кресла. Белые огоньки, похожие на звезды, только… разумные, если можно так сказать. Десятки злобных светящихся точек. Вступая в их владения, даже на самый краешек, я сразу становилась для них видимой.
Эти глаза нервировали меня. Но каким-то странным образом их власть не только пугала, но и завораживала. Такое же чувство охватывает тебя, когда ты стоишь на высокой скале в пещере; эта черная бездна внизу манит тебя, и ты знаешь, что вас разделяет всего один шаг.
– Спенса! – сказал М-Бот. – Появился новый корабль!
Я резко вышла из транса, и глаза исчезли. М-Бот вывел изображение на консоль. Новый истребитель, почти невидимый на фоне черного неба, вынырнул оттуда же, где раньше прятались остальные. Это был диск с глянцевой поверхностью цвета космической черноты, меньше обычного крелльского корабля, но с более крупным куполом.
Эти новые черные корабли начали появляться лишь в последние восемь месяцев, перед тем как креллы попытались разбомбить нашу базу. Тогда мы еще не осознавали, что это значит, но теперь знали точно.
Я не слышала команды, получаемые этим кораблем, потому что их попросту не было. Такие черные диски всегда вели настоящие пилоты. Как правило, асы.
Вот теперь битва стала действительно интересной.
Мое сердце колотилось в предвкушении.
Вражеский ас! Схватки с дронами тоже были увлекательны, но все же в них чего-то недоставало. Ты как бы не чувствовал, с кем борешься. То ли дело дуэль с асом. Совсем как в Бабулиных историях: храбрые пилоты Старой Земли вступают в беспощадные схватки в эпоху Великих войн. Один на один.
– Я спою тебе, – прошептала я. – Когда твой корабль загорится и твоя душа отлетит, я спою. Во славу нашей битвы.
Да, выспренно. Друзей всегда смешило, когда я начинала излагать в подобном стиле, подражая языку старых преданий, и я почти перестала это делать. Но ведь собой я быть не перестала, поэтому теперь я говорила это не друзьям, а себе.