«Милая Эльза, как я признателен тебе за то, что ты подождала меня, Чтобы похорошеть! Ведь портреты из времен твоей ранней юности прельщают меня несравненно менее, чем теперешняя зрелость расцвета!»
– Госпожа Больберг, – сказала в этот момент принцесса, положив произведения Мишле на пульт, – сегодня солнечный день, и мне кажется, что настал час, когда вы должны гулять по предписанию врача!
Девица Больберг быстро свернула свое рукоделие и с уязвленным видом вышла из будуара, не проронив ни слова.
Как только дверь за нею захлопнулась, принцесса взглянула на меня и покатилась со смеха.
– Она вас до смерти ненавидит! Ах, бедняжка Больберг! Она отчаянно ревнует вас и меня! Идите ко мне! Оставим чтение, я уже не могу больше выносить его. Идите!.. Ближе ко мне, ближе…
Все это было сказано с очень милым нетерпением, но под внешней ласковостью все же крылся повелительный тон, тон людей, видавших на своем веку слишком много согнутых спин.
Как и всегда, это поколебало все мои дружеские намерения. Я подошел к принцессе и остановился в позе человека, ожидающего приказаний.
– Что? – сказала Эльза. – И это – все?
На ее лице отразилось такое разочарование, что я не мог удержаться от улыбки. Я взял руку, которую она мне протянула, и прижался к ней губами на более продолжительный срок, чем это полагалось по этикету.
– Подумать только! – сказала она. – Вы не видели меня целых четыре дня и так ведете себя! Садитесь сюда!
Я повиновался. Я уселся на скамеечку по соседству с пультом и взглянул в голубые глаза принцессы. Они были немного влажны. Может быть, потому, что перед этим я созерцал личико четырнадцатилетней Греты, я прочел в нежной синеве этих влажных глаз цифру лет. И это тронуло меня: когда видишь, как время накладывает свою печать на женскую красоту, не можешь не чувствовать волнения. И я уже жалел, что уезжал: быть может, нарушив свои привычки, я потерял способность увлекаться принцессой.
«Но что же станет со мной? – эгоистически думал я. – Как я вынесу жизнь в Ротберге, если не буду чувствовать себя влюбленным? Как примириться с бесконечными зимними месяцами без интрижки?»
Между тем принцесса заговорила немного взволнованным голосом:
– Мой друг, я чувствовала себя без вас очень одинокой. Принц охотился, муштровал гарнизон. Я гуляла с Больберг, которой подстраивала всякие неприятности за то, что она не могла не удержаться, чтобы не сиять от восторга благодаря вашему отсутствию… И тогда я поняла, насколько вы мне необходимы…