Камилла едва переводила дыхание во время рассказа. Теперь она быстро вскочила с места и бросилась из комнаты. «Скорее, скорее к нему!» – думала она.
Кассиодор также вскоре ушел. Рустициана осталась одна. Долго, долго сидела она, точно оглушенная: все, казалось ей, погибло. Ей не удастся отомстить!
Перед вечером к ней зашел Цетег. Он был холоден и мрачен, но спокоен.
– О Цетег! – вскричала вдова, – все погибло!
– Ничего не погибло. Надо быть только спокойным, – отвечал он. – И действовать быстро, не медля.
– Затем, окинув быстрым взглядом всю комнату и видя, что они одни, он вынул из кармана склянку и подал ее Рустициане.
– Твой любовный напиток слишком слаб, Рустициана. Вот другой посильнее. Возьми его.
Вдова догадалась, что было в склянке, и со страхом взглянула на префекта.
– Бери скорей и не думай ни о чем. Сегодня же, слышишь, непременно сегодня король должен выпить это. Иначе все погибло, завтра будет уже поздно.
Но Рустициана все еще медлила и с сомнением смотрела на флакон.
Тогда перфект подошел к ней ближе и, положив руку ей на плечо, сказал:
– Ты медлишь? А знаешь ты, что теперь стоит на карте? Не только наши планы! Нет, слепая мать. Знай: Камилла любит, любит короля всеми силами молодой души. Неужели же дочь Боэция будет любовницей тирана?
Рустициана громко вскрикнула: последнее время она и сама подозревала это, слова префекта только подтвердили ее подозрения.
– Хорошо, – сказала она, сжимая флакон в руке. – Король выпьет его сегодня.
Префект, быстро простившись, вышел.
«Ну, принц, ты быстр, но я быстрее. Ты осмелился стать на моей дороге, – неси же и последствия». И он медленно пошел домой и весь день старался держаться в обществе, на виду у всех.
Перед вечером Камилла сидела на ступеньках храма Венеры. Теперь она уже не считала свою любовь к королю преступлением: разве можно его винить в смерти отца? Он сделал все, что было возможно для его спасения, сделал больше, чем другие. И братьев ее спас он же. Да, ей нечего стыдиться этой любви. Что ей за дело до того, что он гот, варвар?.. Он прекрасен, умен и благороден. Завтра же она объявит матери и префекту, что отказывается от мести, а затем сознается во всем королю и будет просить прощения у него. Он так великодушен, простить, а потом, потом… И девушка погрузилась в самые радужные мечты.