Но молитва – это не заклинание. Это даже не просьба о чем-то. Это – беседа, живое общение с Всевышним.
Митрополит Антоний Сурожский говорил: «Молитва означает для меня личные отношения». Вот так. Не больше и не меньше. А личные отношения предполагают, что есть две личности: личность человека и личность Бога. И обе эти личности – свободны. Общение же двух свободных личностей основывается на обоюдном желании общаться. Именно так: общение с Богом будет происходить лишь тогда, когда не только человек захочет поговорить с Богом, но и Бог захочет поддержать этот разговор.
Как возмущает нас, как оскорбляет наше достоинство, если кто-то втягивает нас в нежелательный, неприятный разговор! А ведь когда человек произносит молитву, не понимая, о чем он молится, имея в виду лишь свои корыстные интересы – это и есть неприятный для Бога разговор. Этот разговор означает, что мы говорим Богу: я прочту Тебе столько-то молитв, а Ты мне дай то, что я хочу.
Увы, чаще всего мы молимся именно так!
Согласно святоотеческой традиции, существует три способа молитвы.
Первый, и, пожалуй, самый важный способ – молитва своими словами. Это та молитва, которая, по словам Антония Сурожского, «ключом бьет из нашей собственной души». Такая молитва возможна только при определенных душевных состояниях. Своими словами человек способен молиться либо тогда, когда он изнывает от одиночества и отчаяния, когда иной надежды на спасение, кроме чуда Божьего, у него нет. Либо – и это другой полюс – тогда, когда нам вдруг открывается Бог, и мы просто не можем не отозваться – молитвой ли, радостью ли, песней, а может, и танцем. По сути, в молитве своими словами сами слова не важны. Важно состояние. Когда Христос преобразился на горе Фаворской и открылся перед своими учениками как Бог, Петр обратился к нему: «Не построить ли три палатки – одну Тебе, одну Моисею и одну Илии?» И, по словам Евангелия, он не знал, что говорил (ср. Мк 9:6), потому что был вне себя; он оказался перед лицом чего-то настолько ошеломляющего, что просто сказал первое, что пришло на ум, излил от избытка чувств, выражая свое состояние.
«Поэтому, – говорил митрополит Антоний, – если мы воображаем, что в течение всей жизни можно молиться собственными словами, то это детское заблуждение. “Свободная” молитва должна