И здесь нет!
Получается, завтра вместе с бортмехаником? Но это с другой стороны Конфедерации! Павел изменил планы на отпуск? На него не похоже.
Результаты запроса вдруг исчезли с монитора, вытесненные узким лицом мужчины в зрелых годах.
– Явился, наконец, – недовольно буркнул он вместо приветствия, прищурив глубоко посаженные зелёные глаза.
– Привет, кэп! Что-то случилось?
– Так, небольшая загвоздочка, – капитан смешно дёрнул крючковатым носом, как обычно, когда что-то шло не по плану. – Вот что, собирай барахлишко и выходи, мы сейчас тебя подхватим!
– Кэп, ещё отпуск! – возмутился я.
– Я тебя отзываю! – мой недовольный тон не произвёл на него никакого впечатления. – Конец связи!
Забрав вещи из камеры хранения, я поднимался по винтовой лестнице и обескураженно ломал голову: зачем капитану понадобилось покушаться на святая святых – отпуск космофлотчиков? Да, я понимаю, у него отдых на полмесяца меньше – надо принимать корабль из ремонта, но раньше он таких фокусов не выкидывал.
Шеф ждал сразу за калиткой, поглаживая кончиками пальцев короткую белую шевелюру, особенно колоритную на фоне лица древнего индейца.
– Садись! – приказал он.
– Что происходит? – я забрался на заднее сиденье авиетки, не самое уютное в этой модели.
– Мы сегодня стартуем, – капитан устроился рядом с водителем.
– А Павел? – опешил я. – То есть штурман?
– Штурман… Есть у нас штурман! – шеф кивнул на рулевого.
Тот повернул тёмноволосую голову и натянуто улыбнулся, сверля меня из-под солнцезащитных очков тем же насмешливым взглядом.
– Привет, герой!
– Вы знакомы? – удивился капитан.
– Пересекались… – то ли скривился, то ли усмехнулся новый штурман. – Сегодня…
– На Телеге, что ли?
– Ага, – несмотря на выразительную мимику, его глаза казались какими-то потухшими.
– Радко, это Алексей Завьялов, – капитан сел вполоборота, неудобно изогнувшись. – А это наш драгоценный пилот – Радко Сербенин.
– Вот оно как, – новенький нахмурился, и вместо традиционного рукопожатия взялся за рычаги управления.
Тот ещё хам!
Пока авиетка набирала высоту, лицо Завьялова грустнело, уголки по-детски пухлых губ опустились. Он выглядел лет на двадцать пять – моложе всех нас – и плевать я хотел на его выходки, если бы не полумистическая роль штурманов в Космофлоте.
У нас разные зоны ответственности: моя – досветовые скорости, его – межзвёздные гонки. Обычно капитан называл пункт назначения, штурман делал расчёты на своём компьютере и выдавал программу полёта. Затем перед прыжком штурман – и только штурман! – должен подтвердить её личным кодом. Ходили слухи, что при ошибке корабль автоматически возвращался на главную базу Космофлота.